Астарта. Предназначение. Книга 3
Шрифт:
— Либо что? — вдруг спросил Ясный, вырывая меня из воспоминаний.
Я посмотрела на него, пытаясь понять, что он имеет в виду. Его глаза внимательно изучали меня, словно он читал мои мысли. Да, так и есть — читал. Как я могла упустить этот момент? Как я забыла, что он способен на это?
Я бросила на него полный укоризны взгляд и резко отрезала:
— Неважно. Мне нужен был человек, который не задает кучу вопросов и не играет в эти глупые игры под названием "романтика". Сама себе его навязала, сама влюбилась. Хотела, наверное, почувствовать, как это —
Ясный выслушал меня молча, но в его взгляде мелькнуло что-то, чего я не смогла сразу понять. Он хмыкнул, словно обдумывая мои слова.
— А что, если он был послан обществом Туле? — вдруг вырвалось у меня. Эта мысль, казалось, давно зрела где-то глубоко внутри, но только сейчас оформилась в слова.
Ясный нахмурился, но ответил спокойно:
— Вот это и нужно выяснить.
Я сглотнула, ощутив неприятный ком в горле.
— Либо это все… подстроено, — сказала я наконец, стараясь держать голос ровным, хотя внутри все сжималось. — Подстроено кем-то, кто хотел, чтобы я оказалась здесь. Кто-то, кто знал, что я буду искать ответы.
Ясный кивнул, будто подтверждая мои слова. Его лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькнуло что-то — то ли сожаление, то ли сомнение.
— Ты понимаешь, что это значит, правда? — произнес он, и в его голосе неожиданно появилась мягкость, почти нежность.
Я нахмурилась, почувствовав, как внутри начинает нарастать тревога.
— Нет, — ответила я, хотя где-то в глубине души понимала, что он прав. — Вы намекаете на что-то, но не хотите сказать прямо. Так скажите уже!
Он тяжело вздохнул, глядя куда-то в сторону, словно пытаясь найти нужные слова.
— Иногда то, что кажется случайностью, на самом деле — часть чьего-то плана, — сказал он наконец. — И этот ребенок… он может быть доказательством.
— Доказательством чего? — Я не выдержала и повысила голос. — Что кто-то все это время манипулировал моей жизнью? Что даже мое прошлое мне не принадлежит?
Ясный молчал, и это молчание вдруг стало невыносимым. Но я знала: он не из тех, кто избегает ответа. Он просто думал. Думал, как сказать мне то, что я, возможно, не готова услышать. Наконец он посмотрел мне прямо в глаза.
— Возможно, ты не просто часть этой истории, — тихо произнес он. — Возможно, ты ее ключ.
Его голос звучал уверенно, но мне показалось, что в глубине души он все же сомневался. И все же он был со мной согласен. Но с чем именно? Этот вопрос так и остался висеть в воздухе, тяжелый, как грозовая туча. Мы неспешно направились в сторону тюрьмы. Шли молча, каждый погруженный в свои мысли. Я старалась не думать слишком много, опасаясь, что мои размышления опять может услышать Ясный. Вместо этого я сосредоточилась на птицах, которые порхали вокруг нас, словно беззаботные тени. Ясный время от времени бросал на меня недоуменные взгляды, видимо, догадываясь, что я скрываю от него свои мысли.
Когда мы добрались до тюрьмы, нас встретила сложная система охраны. «Молодцы! Быстро все восстановили.» — мелькнуло
— Ого! — вырвалось у меня, прежде чем я успела сдержаться. — Новый имидж?
Лари бросил на меня злой взгляд и, не скрывая раздражения, процедил:
— Это прихоть царя Ориона. Чтобы, не дай бог, я не спрятал в волосах ножик, которым обязательно покромсаю тебя!
Его голос был полон гнева, но уже через мгновение он слегка съежился, заметив фигуру Ясного.
Ясный, как всегда, сохранял невозмутимость. Его взгляд был холодным и проницательным, словно он видел Лари насквозь.
— Ты правда думаешь, что это все просто совпадение? — тихо спросил Ясный, не отрывая от него взгляда.
— Чего вы еще хотите от меня? — спросил он, стоя с гордо поднятой головой, словно пытаясь сохранить остатки достоинства.
— Расскажи мне про историю Иштар… — начал было Ясный, но не успел договорить: Лари вдруг взорвался криком, как будто кто-то задел давно натянутую струну. Его голос был полон ярости и боли, словно слова Ясного пробудили в нем что-то давно и глубоко спрятанное.
— Она дьявол! — закричал Лари, его глаза полыхали ненавистью, а руки сжались в кулаки. — Мой народ сошел с ума из-за нее! Я всегда был против этого культа, против всего, что связано с ней. Я пытался сопротивляться, пытался сохранить то, что осталось от моего древа, но...
Его голос внезапно оборвался. Лари вздрогнул, словно ток прошел по его телу, и тут же бессильно осел на стул. Он сгорбился, опустив голову, будто вся его ярость и энергия испарились в одно мгновение.
Ясный осадил его, пустив по нему поток электрической волны. Теперь Лари знал, что любые его выпады будут немедленно пресечены. Я внимательно наблюдала за ним, не отводя взгляда. И вдруг меня словно молнией пронзило осознание.
— Это был он, — прошептала я едва слышно, будто мои слова могли разрушить хрупкое равновесие момента.
Лари поднял голову, и наши взгляды встретились. В его глазах смешались торжество и горечь.
— Узнала меня наконец? — с сарказмом спросил он. — Увидела мою татуировку? Жаль, что у нас ничего не вышло…
Он усмехнулся и, постукивая себя по лысой голове, начал демонстрировать свою татуировку. Ясный, стоявший рядом, не смог скрыть удивления. На макушке Лари был вытатуирован странный символ: круг, внутри которого находился крестообразный знак, наклоненный под углом сорок пять градусов. Концы креста были загнуты под прямым углом, направленные по часовой стрелке. Вокруг этого знака извивалась змея, словно обвивая его и охраняя.