Атакуют гвардейцы
Шрифт:
точки располагались в голове и хвосте колонны, а третья — в середине. Ведущий группы штурмовиков
приказал двум [115] экипажам подавить вражеский огонь, а сам во главе остальных пошел на второй
круг.
Я хорошо видел, как ИЛы, замкнув круг, один за другим пикировали вниз, как в панике разбегались
фашисты, пытаясь скрыться в близлежащей балке. Но куда денешься? Кругом — чистое поле, сверху все
хорошо просматривается. И справедливая кара всюду
вспыхивали пожары. Горели автомашины, танки...
Хорошо работают штурмовики. Молодцы!
И вдруг, в самый разгар штурмовки, из облаков вывалились четыре ФВ-190 и стремительно пошли на
«ильюшиных». Один из них нацелился на самолет ведущего, командира 893-го штурмового
авиационного полка подполковника Хромова. Дистанция между ними быстро сокращалась. Фашист огня
не открывал. Видимо, он задался целью — вплотную подойти к штурмовику и сбить его наверняка.
— Попов, спасай Хромова, — кричу по радио.
Но моя команда опоздала. Ведомый А. Попова младший лейтенант П. Королев раньше меня заметил
нависшую опасность над штурмовиком. Он резко развернул свой истребитель и молниеносно начал
сближаться с вражеским самолетом. Комсомолец Петр Королев видел, конечно, что дистанция слишком
мала, чтобы вывести истребитель из лобовой атаки. Понял это и гитлеровец. Он шарахнулся в сторону, чтобы избежать столкновения, но было уже поздно.
— Прощайте, товарищи! — донеслись до меня последние слова Королева.
Вслед за этим краснозвездный «ястребок» врезался в истребитель врага. Воздух потряс сильный взрыв.
Ценою собственной жизни младший лейтенант Петр Королев спас жизнь командиру штурмового полка.
Я смотрел на падающие обломки самолетов и меня еще больше охватило чувство ненависти к фашистам.
Бить и бить немецко-фашистских захватчиков! Сколько молодых жизней понадобилось, чтобы
остановить эту орду! Сколько жизней загубили за эти годы на оккупированной территории?! Правая рука
невольно толкала ручку управления вперед, мой ЯК опустил нос и стремительно пикировал на врага...
Приказ мы выполнили. Штурмовики успешно обработали [116] заданную цель, и все благополучно
вернулись на свой аэродром. А мы потеряли своего боевого товарища.
— Комсомолец Королев погиб, как истинный советский патриот, как гвардеец, — сказал подполковник
М. Н. Зворыгин, обращаясь к летчикам. — Будьте такими же мужественными, беспощадно бейте врага!
И летчики полка неизменно следовали этому наказу...
Победа или смерть!
На следующий день отличился Андрей Попов. Он снова летал
цели наши летчики встретились с «фоккерами». Бой был жарким. Попов и его товарищи не допустили
вражеских истребителей к ИЛам, обеспечили их безопасность.
Стоило это, однако, большого напряжения сил, высокого воинского мастерства. Фашисты попались
упорные. Чувствовалось, что это опытные летчики. Стоит допустить ошибку, как тут же жестоко
поплатишься за нее.
И Андрей Попов допустил такую ошибку. Уходя из-под огня «фоккера», он не совсем чисто выполнил
очередную фигуру, допустил зависание самолета. Тотчас же вражеская пулеметная очередь впилась в
истребитель. Из поврежденного радиатора потекла жидкость и начала забрызгивать козырек. Обзор
заметно ухудшился. Логика подсказывала, что нужно выходить из боя. Но гвардеец поступил по-другому: он продолжал бой и дрался до тех пор, пока на помощь не подошла очередная группа наших
истребителей.
Не меньшее мужество надо было проявить, чтобы посадить поврежденный истребитель. Андрей Попов
дотянул до своей территории и, фактически не видя земли, все-таки посадил на фюзеляж «ястребок».
Особенно тяжелый день выдался 17 июля. Аэродром, на котором мы базировались тогда, не затихал ни на
минуту. Самолеты уходили в воздух беспрерывно. Едва успевала приземлиться после выполнения
боевого задания одна группа истребителей, как ей на смену уходила другая.
Наши наземные войска, развивая стремительное наступление, [117] продвигались вперед. Советские
танки вышли к железнодорожной линии Орел — Карачев. У станции Хотынец они перерезали пути
отхода гитлеровцев к Брянску.
Фашисты предпринимали отчаянные попытки задержать наступление советских войск. Они цеплялись за
каждую высотку, за каждый выгодный рубеж, бросали в бой большие группы бомбардировщиков и
истребителей. Нашим летчикам приходилось сражаться в численном меньшинстве. Но это их не
смущало. Они бесстрашно вступали в бой и побеждали.
Первую группу в тот день на прикрытие войск повел капитан А. Головин. Над линией фронта они
встретили шестерку «фоккеров». Головин устремился со своими соколами навстречу врагу. Самолеты с
ревом носились друг за другом. То взмывали вверх, то почти отвесно пикировали. Небо рассекали
огненные трассы. В самый разгар сражения к фрицам подошла еще одна шестерка. 12 против шести!
— Попов, продолжай бой с первой шестеркой. Я свяжу вторую, — приказал Головин.