Атакуют гвардейцы
Шрифт:
встречных курсах с первой парой. Гитлеровцы не выдерживают лобовой атаки, пытаются уйти. Бью
короткой очередью по ведущему. Хитров тоже успевает открыть огонь. «Фоккер» вдруг потерял скорость, накренился на левое крыло и перешел в беспорядочное падение.
— Молодец, Сергей! Одним стервятником меньше стало.
Осматриваюсь. Чуть ниже и левее бой ведут Павлов [159] и Несвяченный. Правее, на одной высоте с
нами, вторая вражеская пара. Пятый истребитель пристраивается к ним.
Ревут моторы, стучат пушечные залпы, воздух прорезают пулеметные трассы. Потеря одного истребителя
не обескуражила врагов. Дерутся упорно.
Между тем ИЛы делают свое дело. На белом фоне хорошо видны результаты их работы. На дороге
коптят подбитые танки, рвутся снаряды. По обочинам дороги — черные пятна воронок. Штурмовики
дают жару фашистам.
— Работу закончил, — слышу, наконец, доклад ведущего штурмовиков.
И, действительно, ИЛы стали вытягиваться в цепочку и на бреющем уходить от цели. И здесь замечаю, что на замыкающего штурмовика откуда-то сверху свалился «фоккер». За ним следом пикирует
истребитель Несвяченного. Но прежде чем он настиг гитлеровца, тот успел выпустить длинную очередь
по штурмовику. Тот покачнулся, затем тут же выпрямился и продолжал полет.
Нам с Хитровым тоже пришлось туго. На помощь фашистам подошла еще четверка «фоккеров». Мы еле
успевали отбиваться.
Так продолжалось до самой линии фронта. Лишь тут гитлеровцы оставили нас в покое.
На аэродром вернулись все целыми и невредимыми, если не считать с десяток дыр в плоскостях наших
истребителей. Штурмовики тоже благополучно дошли домой. Только подбитый ИЛ сел на вынужденную.
Как потом выяснилось, летчик этого самолета был ранен.
Доложив командиру полка о выполнении задания, мы все вчетвером пошли на обед.
А в 16.00 в паре с Хитровым вылетели на разведку в район Бешенковичи. Вслед за нами с подобной же
задачей поднялись в воздух Павлов и Несвяченный.
Полеты в этот день закончились лишь с наступлением сумерек. Полк совершил 43 боевых вылета, провел
несколько воздушных боев. И в январе, оказывается, бывает жарко! [160]
Сложный бой
... День был на исходе. Летчики находились у самолетов и подумывали уже об ужине, который особенно
приятен после напряженного боевого дня.
— Баста, ребята, больше не будет вылетов, — проговорил Крылов. — Пора на ужин.
Но Крылов поспешил. От командного пункта отделилась полковая машина и направилась в сторону
самолетной стоянки. Когда она подъехала ближе, то все узнали подполковника Зворыгина. Он вышел из
машины, тут же собрал командиров эскадрилий и поставил задачу — блокировать вражеский аэродром.
Светлого
задачу, Зворыгин скомандовал:
— По самолетам!
Спустя несколько минут истребители взяли курс на запад. Лишь теперь летчики догадались, почему этот
полет происходит в столь неурочный час. По нашим расчетам, фашистские летчики в это время должны
быть на земле. Самое время для удара по их аэродрому.
Но мы просчитались. При подходе к цели первая группа ЯКов встретилась с «фоккерами». Завязался бой.
Подошла вторая эскадрилья и помогла рассеять самолеты врага. Но к месту боя подошла еще одна группа
фашистских истребителей МЕ-109. И бой продолжался. С обеих сторон в нем участвовало около 60
самолетов.
Вместо блокировки вражеского аэродрома пришлось драться. В воздухе закружились в яростной схватке
ЯКи, «фоккеры» и «мессеры». Воздух сотрясался от рева двигателей, треска пулеметных очередей, коротких, тугих ударов пушек ЯК-9.
В этом бою отличилась пара Кулиева — Крылова. Она вела бой тактически грамотно. Отвалив вправо и
набрав высоту, летчики тут же атаковали четверку «мессеров». Фашисты стали расходиться попарно, чтобы в свою очередь зажать нашу пару в клещи.
— Бьем по правой! — скомандовал Кулиев.
Тут же прогремели первые очереди. В азарте боя наши летчики сами подверглись атаке. Самолет Кулиева
[161] получил повреждение. Но огромное желание сбить врага заслонило все. Он продолжал атаку и
вогнал все-таки одного фрица в землю.
Бой закончился лишь тогда, когда было сбито еще несколько вражеских самолетов. Фашисты не
выдержали натиска наших истребителей и вышли из боя.
Через день лейтенант Кулиев получил новое боевое задание. Нужно было вылететь в составе звена и
«поработать» по вражеской колонне, двигавшейся по дороге.
Выполнив задание, летчики возвращались на аэродром. Встреч в воздухе не было. До линии фронта
оставалось километров двадцать. Иногда виднелись разрывы зенитных снарядов, но они не причиняли
вреда.
И тут Треков отвалил в сторону.
— В чем дело? — запросил ведущий.
— Хочу стукнуться с фрицем.
Действительно, в метрах шестистах летел «фоккер». Треков считался отчаянным летчиком. Но эта
отчаянность у него часто переходила в недисциплинированность, из-за которой летчики звена не раз
имели неприятности. Заметив самолет врага, он самостоятельно покидал строй и ввязывался в драку.
Делал он это даже тогда, когда обстановка была неблагоприятной. Летными же качествами обладал