Аттестат зрелости
Шрифт:
Я взглянул на часы. Прошло десять минут. Я направился к выходу, стараясь идти по своим следам. Только сейчас я почувствовал, как замерз. Снег набился в сапоги, начал таять. У калитки, на границе кладбища я «выключил» магическое зрение и зашагал к машине.
— Замёрз? — весело поинтересовался Денис, когда я залез в салон. — Быстро ты, однако. Я думал, подольше будешь.
— Ага, — сказал я, выбивая зубами чечетку. — «Взмэрз как Маугли!» И этого хватило. Прибавь градусов.
— Ну, и как там, на кладбище? — ехидно продолжил
Я мрачно посмотрел на него:
— Тебе, правда, интересно?
Он смутился, пожал плечами.
— Ни одного нет, — ответил я. — Зато видел одну душу. Пообщался с ней. Девочка маленькая.
— Да ладно? — не поверил Денис. — Правда?
— Что я тебе, врать что ли буду? — разозлился я. — Поехали домой!
Денис замолчал. То ли обиделся, то ли переваривал услышанное. Я начал потихоньку отогреваться.
— В следующий раз куда-нибудь поближе поедем, — заметил я.
— Поедем, — как-то спокойно, даже равнодушно ответил Денис.
— Не обижайся, — попросил я. — Реально замёрз, а почувствовал, только когда выходить стал. Полные сапожки снега набрал.
— Шефу что говорить? — не отрываясь от руля, спросил он.
— А расскажи всё, — махнул рукой я. — Даже можешь про призрака сказать. Ничего страшного.
— Как скажешь, — флегматично ответил он. — Когда в гости ко мне пойдешь?
— Давай запланируем на среду-четверг? — предложил я. — Вечером.
— Отлично!
Что-то ему от меня надо. Причём лично, а не по службе.
Глава 42
Блюдо, которое подают холодным
В общем зале кафе «Загородное», несмотря на обеденный час посетителей не наблюдалось. Тем не менее гости, директор магазина «Океан» Амельченко Владлен Георгиевич и заместитель начальника Советского РОВД майор милиции Калугин Василий Владимирович предпочли пройти в отдельный кабинет.
На столе не было ни капли спиртного. Оба собеседника, и Амельченко, и Калугин приехали в кафе на встречу без водителей.
Заказ у них был не особо выдающийся: у Амельченко суп-харчо, котлеты по-киевски, жюльен да овощной салат; у Калугина борщ, мясо по-французски, салат «Столичный». Плюс кофе каждому. Правда, кухня в кафе отличалась от аналогичных городских заведений Общепита, как отличается настоящий индийский чай от второсортного грузинского «номерного».
Впрочем, и тот, и другой приехали сюда больше побеседовать, чем пообедать.
— Втравил ты меня в историю, Владлен, — аккуратно вытирая уголки губ салфеткой, сообщил Калугин. — Девчонка эта, которая с твоих слов, слаба на передок, любовница директора завода и прочее, оказалась племянницей замначальника УВД. Да не просто замначальника, у нас есть и зам по кадрам, и зам по воспитательной работе, и зам по административке. А заместителя начальника УВД по оперативно-розыскной деятельности. По ряду позиций он
Майор сделал глоток кофе и продолжил:
— Мои сотрудники, которые занимались этим делом, влетели по полной программе. Один увольняется, другой перевелся в район. Оба меня сдали с потрохами. Жду аудиенции…
Калугин криво улыбнулся, допил кофе, поставил чашку вверх дном на блюдце. Привычка у него была такая. Амельченко в ответ тоже улыбнулся, но вполне нормально.
— Забудь, — сказал он. — Прошло два месяца. Какая аудиенция? На тебя уже сто раз рукой махнули.
Директор магазина открыл портфель, вытащил из него и положил на стол пачку червонцев в банковской упаковке:
— Тебе за беспокойство. Со своими рассчитаешься сам.
Майор поспешно убрал пачку денег во внутренний карман.
— У этой кобылы есть любовник, ухажёр, — продолжил Амельченко. — Вот про него мне нужно знать всё: кто он, где работает или учится, где живет, с кем…
Он поднял руку, пресекая возражения со стороны собеседника:
— Только знать! Ничего больше. Ну, и фотографию его надо тоже. Вы ж можете, я знаю. У вас целая служба имеется.
Он перегнулся через стол и повторил, глядя майору в глаза:
— Только информация. Дальше я сам справлюсь. Понял? Получишь столько же.
Калугин обреченно кивнул. Он уже давно сидел на крючке, точнее, на зарплате у этого типа. Ежемесячно Амельченко платил ему сумму в два раза большую, чем он получал у себя по ведомости. Да плюс еще оплачивал всякие расходы по поручениям.
— И что потом? — спросил он.
— Не твоё дело! — грубовато ответил директор. — Меньше знаешь, крепче спишь! Дальше я разбираться буду.
Он сделал акцент на слове «я».
— Ладно, — согласился Калугин. — Сделаю, но не быстро. Тут надо немного выждать.
— И еще, — добавил Амельченко. — Паренёк этот очень ушлый. Поэтому своим людям скажи, мол, их цель обеспечить безопасность пацану, уберечь его от всяких там нехороших людей. Дескать, угрожают ему. Понял? И себя не подставишь в случае чего, и людей своих подстрахуешь.
Калугин усмехнулся и опять повторил:
— Только подождать надо. А то не дай бог Воронцов про меня всё-таки вспомнит… Тогда уж извини, Владлен, будет не до тебя и не твоих проблем.
Амельченко кивнул, соглашаясь. И буркнул вполголоса:
— Месть — блюдо, которое подаётся холодным.
Разумеется, Калугин его не услышал. А если и услышал, то сделал вид, что нет.
Вечером того же дня.
Квартира Амельченко.
— Я сегодня поговорил с нужными людьми, — вполголоса сообщил Владлен Георгиевич сыну. — Они разыщут этого шарлатана, соберут про него информацию. А потом подумаем, взвесим, прикинем, что и как.