Аттестат зрелости

Рюмин Сергей

— Да пошел ты…

— Что? — взвился Карабалак.

— Что слышал! — оскалился Кабан. — Что ты вообще здесь ходишь?

Карабалак попытался ухватить Кабана за рукав, чтобы вывести его из туалета. Тот вырвался, ударив учителя по руке. Карабалак размахнулся, но сдержался.

— Что, — ухмыльнулся Кабан, — зассал что ли? Ну, врежь мне, врежь…

Они стояли рядом, друг напротив друга. Одного роста, Кабан даже поплотнее был, пошире в плечах. Карабалак вздохнул. Бить этого хулигана было себе дороже, а уйти означало

«потерять лицо» да еще при свидетелях.

В туалет совершенно случайно зашли мы: я, Мишка и Андрэ. Сразу стало как-то тесно.

— Блин, Лёха, что за противозачаточные ты куришь? — поморщился Андрэ и пояснил. — После таких сигарет тебе ни одна баба не даст.

Обидевшийся Кабан без слов сразу же дал ему оплеуху. Мишка стоял ближе всех к Кабану. Он тут же попытался врезать ему в челюсть, но не получилось. Точнее получилось, но не сильно.

— Пойдем выйдем? — сразу вызверился Кабан.

— А пошли! — согласился Мишка.

— Я первый! — загорелся я.

— У нас не с тобой базары, — не согласился Кабан.

— Кавно надо топить еще в проруби! — не согласился я. — Со мной будешь разбираться!

И подмигнул Максиму Ивановичу. Так получилось, что мы втроём случайно (ну, как случайно, зима на дворе, а Мишка покурить захотел) зашли в «предбанник» туалетной комнаты и услышали разговор, точнее, его конец. Нас троих взбесило поведение Кабана. Андрюха первый рванул, чтобы осадить наглеца.

Я оттолкнул и Мишку, и Андрея в сторону и прижал Кабана к стене, упираясь ему в грудь рукой. В тесноте сортира драться было крайне неудобно, да и по-пацански как-то.

— Максим Иванович, извините, — обратился Мишка к учителю. — Можно нам побеседовать с Алексеем тет-а-тет, так сказать?

Карабалак хлопнул ему по плечу и, довольно улыбаясь (еще бы, избавили от такой щекотливой ситуации!), вышел, пробормотав:

— Вы тут это… Аккуратнее. И не курите!

Мишка хохотнул ему вслед. Но как только дверь закрылась, накинулся на Папу и Гудаева:

— Вон отсюда! Быстро!

— Да ладно! Чего вам надо? — приятели Кабана попытались было возмутиться.

— Стой, сцуко! — я тем временем вломил Лёхе поддых кулаком. Он задохнулся. Его друзья поспешно сбежали. С ними вместе вышел и Мишка — посторожить, чтоб никто «лишний» в туалет не зашёл.

— Это нечестно, — прохрипел согнувшийся Кабан. — Поддых бить!

— А на учителя наезжать честно?

Я ухватил его за волосы, выпрямил и продолжил:

— Он, сцуко ты паршивая, тебе ответить не может из-за своего положения. Его с работы моментом попрут. Ты ж, гад, первым его и вложишь.

— Я не стукач! — Кабан попытался меня оттолкнуть. Драться со мной он опасался.

— Правильно, ты хуже… — я отшвырнул его к окну. — Еще раз… Думаю, ты меня понял?

Кабан кивнул.

— Бычок подбери свой! — приказал Андрэ. — И в унитаз выбрось. Смыть не забудь.

Кабан послушно присел,

поднял окурок, выкинул в унитаз и потянул за цепочку.

— Молодец! — сказал я.

Выходя из туалета, Лёха, криво улыбаясь, бросил, по-детски шмыгнув носом:

— Думаешь, если ты самбист и Фога твой кореш, ты центровым стал? Хрен тебе! И на тебя укорот найдётся.

Я усмехнулся и кивнул ему:

— Ну, ну…

В сортир зашел Мишка и достал сигарету.

— Не на улицу же бежать, — сказал он. Я открыл окно. Андрюха вздохнул и словно невзначай шепнул мне на ухо:

— Тоха, блин! У тебя глаза черные были. Ни белков, ни зрачков не видно. Одна чернота… Я чуть не обосрался.

Мишка то ли не услышал, то ли не обратил на его слова никакого внимания — он курил, высунувшись в окно почти до пояса.

Доброе дело безнаказанным не осталось. Следующим уроком у нас была история и как раз у Карабалака. Потом — обществознание и тоже у него. Прямо перед уроком учитель отозвал нас троих в сторонку, стесняясь, поблагодарил и предложил отпустить со своих уроков. Четвертым был факультатив у Лаврухи. Факультатив можно было и прогулять, чем мы и воспользовались.

— На дискотеку как? — поинтересовался Мишка по дороге. — Есть желание сходить? Или все, типа, городской, далеко ездить, друзья уже не друзья, а так, одноклассники?..

Я задумался. В принципе, дел никаких особо не было, одна учеба-медитация. Да и то maman дома, особо не помедитируешь. Учебник по некромантии я дочитал до конца. Нужна была практика. В рамках Астрала всё равно это не то.

— Пойду! — решил я. — Альбинку тоже позову. Вы как?

— Зови! — согласился Андрэ. — Только компании у неё не будет. Наши подруги вряд ли пойдут.

Однако моим планам не суждено было сбыться. Во дворе дома у своего подъезда я увидел знакомую «шестерку». Подошел ближе, и ко мне навстречу из машины, раскинув руки, вышел Денис Устинов. Ну, натуральный чекист: в черном пальто, темном одноцветном шарфе-кашне, белой рубашке и галстуке, которые аккуратно выглядывали ниже подбородка. И это в выходной день!

— Здорово, Антон! — он сначала пожал мне руку, потом приобнял. — Ты переехал и ничего не сказал.

— Кому я скажу? — отмахнулся я. — Ты ж уволился, координаты твои нынешние я не знаю.

Он махнул рукой:

— Не уволился я. Так получилось. Зато поувольняли остальных: и Зотова, и Стасова, и Зуйкова, и оперов, с которыми ты чуть в Москву не уехал.

— А Зуйков это кто? — спросил я, понимая, что от Дениса уже не отделаешься, и он приехал ко мне не просто так, повидаться. — Может, в гости зайдешь?

Устинов ломаться не стал, сразу согласился, только сходил к машине, вытащил оттуда бутылку вина и торт.

— Цветы как-то не с руки, — сказал он. — А в гости с пустыми руками не принято ходить.