Август: графство Осейдж
Шрифт:
( Джин протягивает руку и дотрагивается до бисерного мешочка в форме черепахи, висящего на шее у Джонны. )
Красивое ожерелье.
ДЖОННА. Спасибо.
ДЖИН. Сама сделала?
ДЖОННА. Нет, бабушка.
ДЖИН. Это черепаха, да?
ДЖОННА. Ага.
ДЖИН. Такое ощущение, что там внутри что-то есть.
ДЖОННА. Там моя пуповина.( Джин в ужасе отскакивает и вытирает руку о штанину. Джонна смеется. )
ДЖИН. Фу! Ты что, серьезно?
ДЖОННА. Конечно.
ДЖИН. Господи! А тебе не противно?
ДЖОННА. Она же чистая.
ДЖИН. А… зачем тебе… это? Что, так… полагается?
ДЖОННА. Это традиция нашего племени. Чейен.
ДЖИН. Значит, ты – чейен?
ДЖОННА ( кивает ). М-гм.
ДЖИН.
ДЖОННА. Когда у чейен рождается ребенок, его пуповину высушивают и зашивают в такой мешочек. Черепашки для девочек, ящерицы для мальчиков. Мы их потом всю жизнь носим.
ДЖИН. Круто!
ДЖОННА. Потому что, если мы их потеряем, наши души останутся неприкаянными, и, когда мы умрем, им придется искать нас по всей земле.
ДЖИН. Только никому ни слова про то, что мама и папа расходятся, ладно? Они пока стараются это не афишировать.Сцена 3
Барбара раскладывает диван-кровать в гостиной. Билл входит со стороны кабинета с книгой в руках.
БИЛЛ. Ты только посмотри, что я нашел! Это же потрясающе!
БАРБАРА. У нас дома есть экземпляры.
БИЛЛ. Я и забыл, что поэзию когда-то издавали в твердой обложке. Не помню, когда поэзию вообще издавали!
БАРБАРА. Я не смогу заснуть в этой жаре.
БИЛЛ. Интересно, сколько это сейчас стоит.
БАРБАРА. Уверена, что немного.
БИЛЛ. Как знать. Первое издание, твердый переплет, в отличном состоянии. Академическое издание, ммм!.. Премия Уоллеса Стивенса?! Ничего себе. Неужели правда?
БАРБАРА. М-гм.
БИЛЛ. В свое время эта книга наделала много шума.
БАРБАРА. Да какого там шума…
БИЛЛ. В узких кругах – наверняка.
БАРБАРА. Вот именно что в узких.
БИЛЛ ( читает из книги вслух ). «Посвящается моей Вайолет». Как трогательно… Господи, даже представить себе не могу, в каком стрессе он находился все последующие годы! Ведь каждое слово, что он писал, сравнивали с «Полевым жаворонком». Он, наверное, постоянно думал: а что они про это скажут, лучше это или хуже?..
БАРБАРА. Джин уже легла?
БИЛЛ. Только что выключила свет… Хотя, наверное, наступает момент, когда посылаешь все к чертовой матери и просто пишешь что хочешь, и плевать тебе на то, что скажут. То есть я не знаю, я…
БАРБАРА. Может, ты уже заткнешься?
БИЛЛ. А в чем дело?
БАРБАРА. У тебя же прямо слюни текут от зависти… Подумаешь, какие-то тридцать стихотворений, которые мой отец написал в шестидесятые годы! О чем ты? Ты только послушай себя!
БИЛЛ. Неправда! Я искренне восхищаюсь этими стихами, а не завидую…
БАРБАРА. Зачитываешь вслух перечень его наград!
БИЛЛ. Да я просто полюбопытствовал, сколько это может сейчас стоить.
БАРБАРА. Отец больше ничего не написал по ряду причин. Но мнение критиков не было одной из них, как тебе ни трудно в это поверить. Я же знаю, как вся эта мишура важна для тебя.
БИЛЛ. Что ты цепляешься? Я же ничего не сделал!
БАРБАРА. Наверняка ты говоришь то же самое своей Сисси, чтобы потом она могла тебя пожалеть: «Ну что ты, Билли, милый, конечно, ты ничего не сделал».
БИЛЛ. А это-то тут при чем?
БАРБАРА. При том, что у тебя все признаки мужского климакса! Начиная с творческого кризиса и кончая тем, что ты спишь с девчонкой, которая еще скобку на зубах носит!
БИЛЛ. Послушай, я приехал ради тебя. Потому что хочу быть рядом в такой трудный момент. Но я не собираюсь становиться заложником ситуации и терпеть твои оскорбления…
БАРБАРА. Прости. Каким заложником, я же ничего такого не хотела. Тебе, наверное, лучше уехать.
БИЛЛ. Никуда я не поеду. Я прилетел в Оклахому ради тебя, так что ты тут со мной застряла. А ее зовут Синди.
БАРБАРА. Да знаю я ее дурацкое имя. Просто будь любезен, как-нибудь реагируй, когда я пытаюсь тебя унизить.
БИЛЛ. Да, твоя мать умеет тебя заводить!
БАРБАРА. Она не имеет к этому никакого отношения.
БИЛЛ. Это ты так думаешь. Ты из-за нее просто в ярости, а выливаешь все на меня…
БАРБАРА.
БИЛЛ. Можешь не соглашаться с моими методами, но ты знаешь, что я прав.
БАРБАРА. С «твоими методами»! Спасибо, доктор, но мне не нужна помощь моей матери, чтобы испытывать ярость.
БИЛЛ. Ты хочешь ссориться? Тебе от этого легче станет? Хорошо, выбирай тему, так и быть. Только и у меня должен быть шанс.
БАРБАРА. Тему? Тема – это я! Речь – обо мне , ты, самовлюбленный сукин сын! Мне больно! Мне нужна помощь!
( Джин выходит из коридора на втором этаже, садится на ступеньки и слушает. )
БИЛЛ. Мне приходится быть самовлюбленным. Такое уж наше поколение.
БАРБАРА. Видишь, ты просто не в состоянии хоть на секунду отвлечься от себя и поговорить обо мне…
БИЛЛ. Ты обвиняешь меня в самовлюбленности, но когда я пытаюсь поговорить о тебе , ты не довольна «психоанализом»!
БАРБАРА. Неужели ты не видишь, как мне больно? Мы же с тобой двадцать три года спали в одной постели, а теперь я одна!
БИЛЛ. Но сейчас-то я здесь.
БАРБАРА. Ну почему мужчины всегда несут какую-то чушь? Как будто не существует ни прошлого, ни будущего.
БИЛЛ. Может, не будем превращать это в гендерную дискуссию?
БАРБАРА. Мужчины действительно верят, что есть только здесь и сейчас ? Ведь это идиотизм – избегать тем, о которых вы просто боитесь говорить вслух.
БИЛЛ. Я не склонен говорить о вещах, которые могут тебя ранить.
БАРБАРА. Каких, например?
БИЛЛ. Давай не будем.
БАРБАРА. Ну что, что? Скажи. Ты ведь понимаешь, теперь уже трудно ранить меня еще сильнее. Все уже произошло.
БИЛЛ. Думаю, ты заблуждаешься. Мне кажется, ты входишь в этот мазохистский транс и нарочно хочешь сделать себе еще больнее…
БАРБАРА. Что за бред ?!
БИЛЛ. Барбара, пожалуйста. У нас сейчас достаточно забот с твоими родителями. Давай не будем снова все это ворошить.
БАРБАРА. Снова ? А когда мы вообще это обсуждали? Ты выбил у меня почву из-под ног. Я до сих пор не знаю, что, собственно, произошло. Тебе стало со мной скучно, я на тебя давлю, ты испытываешь ко мне физическое отвращение? Или все дело просто в молодом теле? В тинейджерском сексе? Мне действительно важно знать.
БИЛЛ. Тебе сейчас это надо знать? В момент, когда пропал твой отец, а у матери крышу начисто снесло, и наша дочь спит в десяти шагах отсюда? Ты уверена, что этого хочешь?
БАРБАРА. Нет. Ты прав. Сейчас я свернусь калачиком и постараюсь заснуть. Рядом с моим мужем.( Она ложится поудобнее и накрывается простыней. )
БИЛЛ. Для того чтобы нам с тобой все выяснить, нужно время. И терпение. Когда твой отец вернется, мы оба будем в более подходящем состоянии для такого разговора. БАРБАРА. Мой отец мертв, Билл.
( Она переворачивается на бок, спиной к Биллу. ) Сцена 4
Снаружи видны красные и синие отблески полицейской мигалки. Шериф Гилбо стоит на веранде у входа. Остальная часть дома в темноте.
Джонна, в халате, тихо стучит по крышке проигрывателя в гостиной .
БАРБАРА. Ммм… в чем дело?
ДЖОННА. Извините… это я, Джонна.
БАРБАРА. Что?
ДЖОННА. Простите, пожалуйста…
БАРБАРА. Что случилось?
ДЖОННА. Там шериф.
БИЛЛ. Включи свет.
( Джонна зажигает лампу, свет на какое-то время ослепляет Билла и Барбару. )
ДЖОННА. Шериф приехал.
( Пауза. До них постепенно доходит смысл ее слов. Билл и Барбара начинают выбираться из постели. )
Может, разбудить миссис Уэстон?
БАРБАРА. Даже не знаю. Как ты думаешь, Билл?
БИЛЛ. Да, думаю лучше разбудить.