Авиатрисы
Шрифт:
На остановке соорудили специальные пути, чтобы пересцепить локомотив и вагоны. На этот раз развернулось масштабное действо по загрузке новой техники и вооружения, которые нужно доставить с засекреченных заводов к линии фронта.
Айрис и Мия из первого отряда перебрались в бронепоезд к Вивьен и Лилиан.
Когда Вивьен увидела Айрис, ей захотелось спрятать глаза. Она не знала, что сказать. Ложь разъедала. Казалось, если просто переглянуться, кто-то может понять, что произошло месяц назад. Вивьен и с Элизабет ни разу об этом не говорила.
Вылеты походили один на другой. Вивьен старалась думать о семье, о том, что они в безопасности, как учил многое повидавший полковник. Но все чаще поверх успокоительных образов расплывалось рыжее пламя. Иногда Вивьен просыпалась, и ей мерещилось, что лицо залито липкой кровью, которая застилает глаза и капает на жесткие простыни. Вив думала, что ослепла, пока глаза привыкали к темноте.
Погода портилась все сильнее. Постоянно лил дождь. Летать было тяжело. Взлетно-посадочная полоса скользила, видимость оставалась кошмарной. Авиатрисы скидывали бомбы, даже не видя цели, ориентируясь на координаты, которые передавала разведка. Но так и проще – не переживать о людях внизу.
– Думаешь, там еще холоднее? – жалобно спрашивала Элизабет.
– Лиз, не начинай. Мы тянули жребий. И сразу договорились, что не оспариваем его.
– Я не хочу на север. Они ведь могли бы отправить авиатрис из первого отряда.
Даниэль сидела хмурая. Конечно, и она уезжать не хотела.
– Думаете, мы еще увидимся? – прошептала она. – Или это последний раз, когда мы вместе?
Эта мысль молнией пронеслась между авиатрисами. Они ощущали себя семьей, где уже нет ни различий, ни разногласий. Вивьен давно мучила совесть, что она оставила Рози одну, а теперь девочкам снова приходилось расставаться. Вивьен умоляла полковника Хейса сохранить группу, а на север отправить первый отряд, но все безрезультатно.
Он обмолвился лишь, что ему дали указание свыше.
Иногда по утрам, едва чернота вокруг становилась серой, Вивьен и Хейс приходили пить кофе на открытой платформе. Раньше девушка не пробовала напиток, а теперь его обжигающая горечь стала привычной. Полковник приносил термос и странное сухое печенье, похожее на цветок с кривыми лепестками. Обычно разговаривали о прошлом или обсуждали ближайшие задания.
Всего раз Вивьен отважилась «заглянуть» дальше и спросила:
– А что будет после войны? Когда она закончится?
– Не представляю, малышка… – Он давно сменил насмешливое прозвище «малявка» на ласковое, от которого у Вивьен внутри разливалось тепло. – Я хорошо помню прошлое перемирие. Тогда все практически наладилось. А потом начались протесты… Страна разваливалась. Слава Небесам, император смог стабилизировать ситуацию. И сейчас мы с вами бьемся за новую жизнь для всех.
– Я думаю, правдивы ли обещания… что мы сможем вытащить
– Сперва нужно выжить. – И по лицу Хейса было понятно: он не верит, что кто-то из них доживет до конца войны.
Вивьен больше ничего не спрашивала. Но слово «выжить» впечаталось в память. Будто горело под веками, разжигая желание жить, справиться со всем, что на них навалилось. Вопреки.
Остановка продлилась два дня. Бронепоезд пересцепили. Некоторые солдаты, несмотря на дожди, сбегали в ближайший подлесок. Собирали поздние осенние грибы, разводили костры, едва небо прояснялось. Командиры гоняли их, наказывали нарядами вне очереди, но приструнить не могли: наконец-то появилась возможность размять ноги на твердой земле, да не один час.
За утренним кофе полковник расщедрился на подробности о других пилотах из отряда Вивьен – как капитану, ей полагалось знать больше.
– Не бойся за Дани и Лиз. Они летают не так сноровисто, как ты, Лили и первый отряд. Поэтому отправятся в лабораторию, а не на фронт. Единственная сложность – если пойдет снег. Но инженеры считают, что истребители выдержат любую погоду.
– В лабораторию?
– Да, их самолеты хотят усовершенствовать. Считай, получили отпуск.
– Правда?
Вивьен вздохнула с облегчением: хоть кто-то хотя бы ненадолго окажется в безопасности.
– А мы?
– Мы – на юг, где сейчас идут главные бои за месторождения в горах Карлипхен. А еще Империя занимает бывшие морские порты Лерийской Республики: на территории нужна воздушная поддержка.
– На юг так на юг, полковник.
Поезд мчался в обратную сторону. Купе Лиз и Дани заняли Айрис и Мия. Сначала между первым и вторым отрядом чувствовался холод.
Однажды за обедом Вивьен спросила:
– Кстати, а где другие девочки? Амелия и Хлоя, кажется?
– Вроде на юге, – ответила Айрис.
Вивьен хотелось выпалить: «Живые?» – но она не смогла.
Едва ли авиатрисам сообщали. А если бы сказали «погибли» – еще хуже.
– А что случилось с остальными? Вас ведь было десять?
– Нет, – отрезала Мия и нахмурила брови.
– Прости, – попыталась объясниться Вив. – Вот мы оставили Рози, а теперь нет Лиз и Дани. Тяжело. И мы потеряли…
– Да, – подтвердила Айрис, – и скорее всего, вы не узнаете, что с ними произошло.
– Но вы ведь слышали о своих? Что с ними теперь?
– Нас очень долго обманывали.
– Нет! – шикнула Мия. – Нас защищали.
– А когда вы прилетали в академию, почему молчали? Вы уже знали всю правду…
Глаза авиатрис из первого отряда расширились, девушки переглянулись.
– И что, по-твоему, мы могли сказать?
– Хоть как-то намекнуть…
– А что бы это изменило? Вам бы только страшнее стало, и все. Ты не понимаешь, что выхода нет?
Раздался вой сирены. Вивьен никогда не слышала столь жутких гудяще-звенящих звуков и бросилась стучать в дверь.