Барин-Шабарин 3
Шрифт:
Было предположение, что ресторан «Морица» не откроется, всё же у его крыльца имела место быть перестрелка, а также в городе должны были объявить траур в связи с убийством вице-губернатора.
Но ресторан открылся, траур объявлен не был. Напротив, пока народ даже ходил с лицами, на которых читалась радость. Ведь официально никто еще не знает об убийстве Кулагина. Только завтра будет сообщение в «Ведомостях». Так что… Это если бы убитого все вокруг любили и почитали, а не боялись и только из опаски перед ним пресмыкались, вот тогда и было бы видно огорчение.
А
Не скрою, было даже немного приятно, когда меня начали узнавать. Люди, а это было порядка пятнадцати человек, которые стояли у дверей в ресторан, расступились и пропустили меня внутрь без каких-либо колебаний. Лишь только шепотки раздавались за моей спиной.
— Тот самый Шабарин, — говорили между собой люди.
«Тот самый»! Вот я и стал, в некотором роде, знаменитостью. Считаю, что это не во вред, но во благо. Что в будущем, что в настоящем, если человек известен, активен, то власти порой даже вынуждены его привлекать к каким-то делам, возвышать над толпой.
Взять того же Пушкина. Ведь Николай I, чтобы поощрить поэта, самоличным указом назначил его камергером Императорского двора. Наверняка Николай Павлович хотел тем самым сделать подарок великому поэту, правда, сам Пушкин счёл подобное назначение чуть ли не унижением. Мне бы такое унижение от самого самодержца!
Когда я вошел в ресторан, казалось, что половина из гостей перестала есть и разговаривать. Многие смотрели на меня. А вот один худощавый мужчина, явно, если судить по внешности, потомок Авраама, резко рванул в мою сторону, опережая даже всегда расторопного администратора ресторана.
— Господин Шабарин, позвольте отрекомендоваться, купец второй гильдии Михельсон, — представился заочно мне и без того известный купчина.
Михельсон выждал момент и протянул ладонь для рукопожатия. Он явно опасался, что я не подам ему свою руку. Когда же Михельсон убедился, что я не против знакомства, то ускорил движения.
— Рад нашему знакомству, — безэмоционально сказал я.
— Мы могли бы с вами переговорить? У меня есть чёткое убеждение, что мы могли бы быть полезны друг другу, — решил не терять времени купец.
— Чуть позже, — сказал я, стремясь оставить Михельсона наедине с собой.
Прямо сейчас делами коммерции я заниматься не хотел. Задачи для сегодняшнего вечера были иными.
— Прошу простить, господин Шабарин, но столиков в зале нашей ресторации более не осталось. Могу ли я предложить вам отужинать в отдельном кабинете? — спросил управляющий ресторана, когда я всё же сбежал от назойливого купца-выкреста.
' Вот я и на твоём месте', — подумал я, словно обращаясь Кулагину.
Мне был предложен для ужина именно тот кабинет, в котором постоянно в ресторане обедал убитый чиновник.
— Любезный, — обратился я к половому, как только
Говорил я с таким нажимом, что у полового точно не было бы никакой возможности ответить мне «нет». Но тот просто сослался на управляющего, мол, такие решения не в компетенции простого официанта.
Конечно же, уже скоро мне было сказано, что я волен исполнить всё то, что захочу, вместе с тем, намекнули, что публика ресторана привыкла слушать песни в приятном исполнении, мол, не готов ли я опозориться плохим вокалом. Я чуть ли не помимо своей воли представил пьяного Кулагина, который орет песни, не попадая ни в одну ноту. Наверняка, скорее, все же не с вице-губернатором, а с иными гостями случались такие казусы, после которых впору обвинять и администрацию ресторана.
Я знал, что петь умею, и что те песни, которые будут мной исполнены, ранее мною были отрепетированы с Миловидовым и, может, и не профессиональное исполнение ждёт гостей ресторана «Морица», но вполне даже неплохое на самый придирчивый вкус. Какие песни нравятся нынешней публике, я уже знаю.
— Господин Шабарин, всё ли вам нравится? Может, чего угодно? — лебезил передо мной управляющий рестораном.
— Вы же хотели что-то спросить? — проявил я догадливость.
Управляющий поджал губы и заговорщики оглянулся, а после тихо сообщил:
— А кто нынче заместо господина Кулагина будет?
— С чего бы мне это вам рассказывать, даже если бы я и знал? Вы считаете, что я принимаю решения, кого назначить вице-губернатором? — я усмехнулся, но посчитал, что дело тут не в праздном любопытстве.
— Люди начали говорить, что на место Кулагина могут поставить даже и вас. Могу ли я, господин Шабарин, рассчитывать тогда на снисхождение? — спрашивал управляющий рестораном. — Заметьте, я первым признал вас.
— А ну-ка, любезный, присядьте рядом, — сказал я, указывая на стул напротив. — Нынче же слушаю вас. Какие слухи и сплетни ходят про меня и почему вы посчитали, что я буду преемником Кулагина? И это не все вопросы. В чем я должен быть приемником?
Кто еще больше может знать слухов и сплетен, чем управляющий рестораном? Вот именно поэтому я хотел открыть в Одессе ресторан, подумывал даже о том, чтобы и в Павлограде основать точку общепита. Человек за едой, особенно во хмелю, многое расскажет, если спрашивать правильно.
Я был прав, когда говорил, что народная молва, особенно в этом времени — это большая сила, да ещё наделенная неуемной фантазией. Ведь до чего дошло: меня посчитали помощником ревизора, агентом Третьего Отделения, который наконец-таки наведёт тут порядок. Как в Советском Союзе, когда почти в любом гражданине можно было разглядеть агента КГБ. Впрочем, пусть так и думают. Меньше вопросов будет и проволочек, когда я начну работать.
— Так кому же сейчас платить? — недоумённо спросил управляющий рестораном. — Пришло время оплаты, а господин Кулагин скоропостижно почил. Господин Молчанов, как говорят, собирался и вовсе уезжать. Головного полицмейстера, которому иногда платили, снимают.