Баронесса. Эхо забытой цивилизации
Шрифт:
В столовой было почти пусто — благородные господа ещё спали, но слуги давно уже были готовы принять высоких гостей. Король Эделгард за завтраком не ожидался — я знала, что вчера вечером между ним и терезийцами прошло первое настоящее совещание, которое определит будущее Ксин'теры.
Расторопные слуги поставили передо мной серебряное блюдо с кашей из дроблёного зерна, сваренной на молоке и щедро посыпанной сушёными ягодами. Рядом стоял небольшой кубок с разбавленным вином, а ещё — свежеиспечённый хлеб с блестящей масляной корочкой.
—
Еда была вкусной… и, кажется, безопасной, если верить моему браслету.
— Талира! Доброе утро, красавица моя, — услышала я медовый голос мужа и вздрогнула. Рука со шрамом, который всё никак не заживал, внезапно дёрнулась в короткой судороге, но я не придала этому значения.
За Кайросом следовала настороженная Ариадна, которая давно жила в этом замке чуть ли не на правах невесты герцога.
Ночью Теоден спросил меня, хочу ли я, чтобы родственники мужа уехали.
Конечно же, по «уважительной причине».
Но я отказалась, понимая, что не собираюсь вечно от них бегать. К тому же они вряд ли осмелятся публично оскорбить меня сейчас, на глазах у короля.
Особенно после того, как терезийцы остались совершенно не впечатлены баронством.
— Доброе утро, — заинтересованно произнесла я, наблюдая за мужем и его сестрой. Интересно, что заставило их подняться так рано? — Бессонная ночь?
***
Ариадна смотрела на меня круглыми, испуганными глазами, даже не решаясь присесть. На ней было новое платье — очевидно, она перестала перешивать наряды, которые мне выделили в отцовском доме.
— Доброе утро, — хрипло прошептала она, смутившись под моим взглядом.
Сейчас, чувствуя исходящую от меня силу, она не решалась указать на мои грубые, натруженные руки, которые за это время не стали нежнее. Не пыталась говорить о моих манерах, не упоминала, что я якобы порчу ей аппетит. Даже не называла меня сокращённым именем...
Наконец, слуги герцога поставили перед Ариадной и Кайросом блюда. Девушке достались экзотические фрукты и орехи, а также выпечка. Слуги явно знали её вкусы и готовили для неё отдельно — ведь она уже долгое время жила в этом замке.
Обеденная зала замка поражала своим размахом: высокий сводчатый потолок, опирающийся на массивные каменные колонны, создавал ощущение величия и строгости. По центру стояли длинные дубовые столы, покрытые богатой льняной скатертью. Свет льющихся сквозь узкие окна солнечных лучей играл на серебряной и бронзовой посуде, и отражался в блестящей поверхности гладко отполированного каменного пола.
— Я подал жалобу на то, что нас поселили отдельно. У нас должны быть общие покои, а не раздельные, — непримиримым тоном произнёс Кайрос, садясь рядом со мной, так близко, что его бедро коснулось моего.
Внешне я не выдала своих чувств, хотя внутри всё во мне протестовало против его близости.
Кайрос же смотрел на меня так, будто я была его любимой собственностью, особенно когда его взгляд задерживался на украшении жены. Как сейчас.
— Я не хочу жить с вами в одних покоях, — прямо сказала я.
Ариадна, сидящая напротив, подняла голову, вслушиваясь в наш разговор.
— Я не выношу ваших прикосновений. Вы это прекрасно знаете.
Муж закрыл глаза, борясь с приступом гнева, и провёл ладонью по моему бедру.
— Я хочу дать тебе то пространство, которое тебе нужно сейчас, но это не продлится вечно. Ты должна понимать, что мы муж и жена перед Первородной, Его Величеством и всей Ксин'терой. Проблемы между супругами случаются. И если ты не сможешь принять меня добровольно, Орден предоставит травы, которые расслабят тебя и помогут тебе принять меня.
К горлу подступила тошнота. Я аккуратно отложила в сторону серебряную ложку, понимая, что есть больше не смогу.
— Я не хочу этого, Талира. Слышишь? Но ты тоже должна сделать шаги навстречу. Мы должны восстановить наши отношения. Я знаю, что в глубине души ты всё ещё любишь меня. Я докажу тебе свою преданность. Не позволю ничему плохому с тобой случиться. У нас всё будет хорошо. Слышишь? Хорошо.
Хорошо?
Его слова звучали как издевательство. Может, не стоило мне переубеждать герцога? «Счастливое будущее», нарисованное мужем, казалось мне кошмаром. Прожив отдельно от его семьи год, я уже не могла представить нас вместе. И не хотела.
В Синей Трясине, даже засыпая на холодном грязном полу в первую ночь, не зная, как мы сможем там выжить, я была счастливее, чем в любом другом месте.
— Как продвигаются дела с герцогом? — вдруг спросил Кайрос, обращаясь к Ариадне.
Та подавилась сладкой сдобой, которую до этого аристократично отщипывала. Она бросила на меня дикий взгляд, явно не понимая, почему брат затеял этот разговор при мне.
А я понимала.
Кайрос решил играть в семью. Вовлекать меня в семейные разговоры, которых, судя по выражению лица Ариадны, даже без меня особо не велось. Скоро он, наверное, попробует примирить меня с Фиррузой д'Арлейн?
— Нормально, — пробурчала Ариадна недовольно, явно желая поскорее прекратить этот разговор.
Интересно, почему она вообще так рано встала и вышла, вместо того чтобы сладко спать в своих покоях?
— Тебе нужна помощь? Я могу поговорить с герцогиней, объяснить, что это была просто пьяная выходка для нас обоих. Восточным гостям это даже понравилось, — с довольным видом произнёс Кайрос, словно именно он спланировал всё, что произошло, и успех визита терезийцев был исключительно его заслугой.