Баронесса. Эхо забытой цивилизации
Шрифт:
— Х… хорошо, — стражники, казалось, были невероятно удивлены. Их расширенные глаза выдавали, что они знали что-то, чего не знала я.
Подойдя к двери, Теоден коснулся её рукой и произнёс несколько слов на незнакомом мне языке. Его голос звучал громко, отчётливо, словно он отдавал приказ.
В коридоре стало холодно, как будто кто-то распахнул ставни, хотя здесь не было ни окон, ни каких-либо отверстий, только один коридор, в котором мы и стояли, ведущий к массивной двери.
На поверхности древней двери начали проявляться светящиеся линии, словно ожившие под прикосновением
— Древняя кровь… — прошептал он.
Я тоже попыталась сделать шаг назад, но не смогла — рука Теодена сомкнулась на моём запястье, и он подтянул меня ближе к себе. Через мгновение массивная дверь медленно приоткрылась, и мы шагнули внутрь.
За дверью оказалась пещера. Настоящая, с натуральными сталактитами и сталагмитами, маленькими озёрами и пещерными залами. По её стенам, потолку и каменному полу тянулись те же слабые светящиеся линии, что я видела на двери.
Внутри пещеры находились сотни людей: многочисленные гости герцогства, слуги, благородные аристократы, родственники Теодена — дальние и близкие.
— Тали?! — услышала я голос, полный волнения.
Из толпы выбежала Яра, моментально узнав меня, несмотря на тяжёлый шлем и кольчугу. Увидев рядом со мной стражников и самого герцога, она замерла, не решаясь подойти ближе.
Я вновь попыталась снять шлем, и на этот раз мне это удалось. Теоден, осмотревшись, не стал меня останавливать, хотя всё ещё не отпускал моего запястья.
Словно ему казалось, что стоит это сделать, и я тут же окажусь в неприятностях. Он на самом деле верил, что я действую неразумно и неправильно оцениваю риски.
— Всё будет хорошо, — шепнула я одними губами, глядя на него снизу вверх.
Теоден тоже снял свой шлем и, требовательно посмотрев на меня, кивнул на моё плечо.
Я рассказала ему о браслете ещё тогда, когда он пытался против моей воли увезти меня в своё «безопасное место», известное только ему.
— Всё чисто, — сказала я, посмотрев на браслет. Он действительно «молчал». Даже если здесь присутствовали те, кто хотел мне навредить, сейчас у них явно были другие приоритеты.
В этот миг, впервые с того момента, как он спас меня на болоте от северян, Теоден отпустил мою руку, позволив мне сделать шаг без его сопровождения. Я бросилась к Яре, которая тут же начала засыпать меня вопросами.
Сзади раздались тяжёлые шаги. Теоден отправился к монарху, который, по всей видимости, находился где-то глубоко в пещерах, окружённый личной стражей.
— Как вы попали сюда, Яра? Кто провёл вас? С тобой все в порядке? Где Сирил, Кири?
— Они здесь… все здесь. Всё хорошо. Мы даже не знаем, что происходит снаружи. Дверь открыл Его Величество. Он несколько раз подходил к ней, чтобы впустить другие группы. Видела бы ты, как светилась эта дверь, Тали! Древняя магия, так говорят.
Я видела. Видела, как открылась та дверь. Но открыл её не Его Величество, это сделал Теоден Дрейгорн.
Похоже, именно благодаря этой пещере, которую Теоден называл убежищем и которая
Момент осознания настиг меня внезапно и резко.
Его Величество никогда не посещал менее значительные феоды, ему даже в голову не пришло приехать в Синюю Трясину, несмотря на восторженные отзывы восточников. Все его выезды всегда были связаны с древними крепостями, обычно расположенными на землях герцогств. Могли ли такие убежища, как это, находиться под каждым герцогством?
Означало ли это, что герцог Юстарион, как и Теоден, как и Его Величество, обладали какой-то магией, которая давала им доступ к этим пещерам?
— Жди меня здесь. Я поблагодарю Его Светлость и вернусь к тебе, — прошу я подругу севшим голосом и направляюсь искать Теодена.
Что если Наследник Севера тоже может открывать подобные двери?
Мой взгляд метался в поисках самого высокого человека среди присутствующих, но я его не находила. Пещера состояла из множества залов, сейчас наполненных придворными. Их голоса отдавались эхом, от чего у меня моментально разболелась голова. Мы так скорее оглохнем, чем дождёмся подкрепления!
Хозяйственные слуги герцога уже организовали здесь небольшую кухню. Несколько грубых столов, бочки вина и воды. Из еды — только хлеб и вяленое мясо. Аристократы, не привыкшие себе отказывать, всё равно ели, тихо жалуясь на скудность пищи.
Наконец, краем глаза я замечаю высокого человека в дальнем углу одного из пещерных залов, где находилось несколько женщин. Замираю, присматриваясь, но вскоре понимаю, что это не Теоден.
Эмиль Джеро. Он изучал стену пещеры, проводя по ней пальцем, словно не слышал ничего вокруг. К нему подходили люди, но, не получив ответа, быстро уходили.
Подойдя ближе, я поняла, что привлекло его внимание.
На стене пещеры, покрытой сетью трещин, проступали причудливые, нацарапанные рисунки. Они выглядели так, будто были сделаны неумелой рукой ребёнка. Линии были неровными, края облупились, но изображения сохраняли пугающую ясность.
Четыре рисунка, совсем крохотных.
На первом сферообразный объект парил в небе над группой людей — мужчиной, женщиной, державшей в руке цветок, и мальчиком, — чьи фигуры были изображены грубыми прямыми линиями. На втором рисунке сфера уже стояла на земле, из неё выходили фигуры в гладких шлемах, совсем не похожих на те, что использовали воины Ксин'теры. Эти фигуры были вооружены короткими… палками, которые они направляли на семью.
«Бластер», — мелькает у меня в сознании незнакомое слово.
На следующем рисунке мужчина падал, сражённый выстрелом из бластера, в то время как женщину уводили прочь фигуры в шлемах. Ребёнок оставался один. Наконец, последний рисунок завершал этот мрачный рассказ: фигура другого мужчины, с короной на голове, вела ребёнка в пещеру, через светящуюся дверь.
Светящуюся так же, как стены пещеры, в которой мы сейчас находились.
— Сколько их было… брошенных, убитых детей, прежде чем коренное население начало отвечать? Прежде чем они отомстили пришельцам?