Баронесса. Эхо забытой цивилизации
Шрифт:
— Давайте спрячемся здесь! — услышала я снаружи.
Кто-то постучал по двери, затем другой голос сказал:
— Здесь давно никто не живёт. Это было поместье старосты, до того как его выгнали за воровство.
Так вот почему дом был таким большим! Староста когда-то отстроил себе целое поместье, хоть и не сравнимое с домами аристократов.
Скрывшись за кучей ящиков, я наблюдала, как в комнату через коридор вошли четверо. Двое явно были супругами: женщина поддерживала раненого мужчину, хромающего и с глубоким ранением на боку. Дверь
Это была семья. Мужчина, судя по всему, пытался дать отпор северянам, готовым вырезать всех на своём пути ради приказа наследника. Ранение на его боку глубокое и грязное — возможно заражение. Но им было не до этого.
Усадив раненого на пол, женщина и ребёнок начали баррикадировать дверь, не понимая, что в этот зал вели ещё множество проходов.
— Мама, папа теперь умрёт?! — закончив, заплакал мальчишка, кулачками вытирая лицо. Его маленькие губы дрожали, не справляясь с рыданиями, а лицо исказилось от душевной боли и страха.
— Всё будет хорошо, Ноа. Папа просто устал. Папа сильный, он со всем справится, — утешала его молодая женщина, пока пожилая дама сидела рядом с раненым мужчиной. Они были чем-то похожи. Сын и мать?
Топот многочисленных ног отвлёк меня. Со стороны, откуда пришла семья, двигалась большая группа людей. Судя по смеху и незнакомым переговорам, это были северяне. Чем ближе они приближались, тем сильнее разгорался браслет.
Поняв, что дверь закрыта, северяне с другой стороны попытались пару раз толкнуть её плечом, но вскоре сдались. Дом был старым, возможно, некоторые двери действительно давно заклинило, а комнаты оказались завалены хламом.
— Слава богине, — прошептала женщина. — Они ушли. Тише, тише, Ноа, перестань плакать. Иди к папе и бабушке Луаре.
Пожилая дама раскрыла объятия, и мальчик бросился к ней, храбро сдерживая слёзы. Молодая женщина беспокойно осматривала мужа, пытаясь оценить его состояние. На её уставшем худом лице читалось принятие — она не верила, что он переживёт эту ночь.
Но меня беспокоило не это.
Браслет не переставал жечь, несмотря на то что северяне ушли, и их шаги и голоса постепенно стихли. Более того, жжение усиливалось с каждым мгновением. Я уже готова была крикнуть семье, чтобы они бежали, когда через другой вход в зал вошёл гигант.
Он шагал неспешно, уверенно. Сапоги с меховой подбивкой громко ступали по скрипучему деревянному полу, длинные каштановые волосы колыхались, острый меч блестел в лунном свете.
— Вот вы где, — осклабился он, сразу заметив семью. Говорил на ксин’терском, хоть и с тяжёлым акцентом.
Мужчина поднял глаза на северянина и, сделав хриплый вдох, попытался встать. Руки, дрожащие от боли и слабости, безуспешно старались поднять раненое тело. В его глазах была тьма безнадёжности. Он понимал, что погибнет, но надеялся дать своей семье хоть немного времени… чтобы что?
Убежать на несколько метров, пока они не встретятся с другими
— Не трогайте нас! Забирайте в доме всё, что хотите! Мы обычные люди! — надрывно прокричала молодая женщина, встав рядом с мужем. Лицо её исказилось судорогой, она беззвучно плакала, отчаянно глядя на северянина.
От ужаса я и сама едва дышала, и даже не чувствовала что пальцы непроизвольно впились в ящик передо мной. Только острая боль от спазма привела меня в чувство.
Я находилась за спиной гиганта, скрывалась за ящиками. Он не знал, что я здесь, я могла бы уйти. Тихо, незаметно — я юркая и очень быстрая. Браслет помог бы мне выбраться.
Но когда я увидела, как северянин замахивается мечом, я с диким криком выскочила. В руке был нож Гарвина Дрейгорна. Как обезумевшая мартышка, я прыгнула гиганту на спину и вонзила нож в правое плечо. Не теряя времени, выдернула его и ударила снова — на этот раз по руке, державшей меч.
Снова и снова.
Горячая кровь брызнула на моё лицо, на плечи, даже попала в глаза, но я не обращала на это внимания.
Северянин взревел, встряхнулся, и я отлетела в сторону. Однако моя безумная атака оказалась результативной: он сильно кровоточил, меч выпал из ослабевшей руки, которая теперь безвольно висела.
— Убью! — низко взревел он, бросаясь на меня, но я просто была быстрее. Толкнув один из ящиков в его сторону, я едва успела увернуться. Ящик, слава богине, оказался пустым, мужчина споткнулся и упал. Пытаясь встать, он опёрся на раненую руку и взвыл от боли, снова рухнув на пол.
— Убью! — снова зарычал он.
Я же, не теряя времени, подбежала к семье, предварительно подхватив нож Гарвина Дрейгорна и помогла поднять раненого мужчину.
— Сейчас! Нужно уходить! — крикнула я, делая несколько шагов к проходу из которого появился гигант, но вдруг остановилась.
Нет!
Браслет начал жечь сильнее. Там, впереди, была опасность.
— Мы пойдём другим путём! Там опасно! — отрезала я. Луара, пожилая женщина, молча подхватила мужчину с другой стороны, и мы направились к двери, которую Ноа и его мать до этого пытались забаррикадировать.
— Нет! Мы же видели их там! Нас убьют! — истерично прошептала молодая женщина.
— Сейчас там никого нет! — сказала я, замечая, что браслет чуть поблек. — Мы не можем ждать. Вы должны доверять мне. Я могу уйти одна в любой момент.
Оставив мужчину на Луару, я начала отодвигать нагромождение хлама, которым они завалили дверь. Мальчишка Ноа сразу бросился мне помогать, в то время как его мать всё так же стояла в стороне, не доверяя.
Через минуту проход был открыт, но и северянин к тому времени уже встал. Только чудом нас еще не нашли другие нападающие. Я показала семье на дверь, а сама выставила руку с ножом вперёд, давая понять гиганту, что вновь изрежу его, если понадобится.
Левой рукой северянин попытался поднять меч, но делал это неуверенно — не умел владеть оружием другой рукой.