Бег времени. Тысяча семьсот
Шрифт:
Гидеон практически отполз от камина, как почувствовал, что Бенедикт нагнал и попытался его схватить за штаны. Драка принимала весьма комичный оттенок.
– Все! С меня хватит!
– закричала Гвендолин, кинув в сторону мужчин первую попавшуюся статуэтку.
– Надоели! Развели тут балаган!
Теперь она схватила еще не разбившуюся вазу и вновь кинула в их сторону. И даже не знала, радоваться или нет тому факту, что еще никому не расшибла голову.
Мужчины рефлекторно пригнулись, так ваза просвистела над ними и разбилась
– Merde!
– Черт!
Оба мужчины уже свирепо смотрели в сторону Гвен.
– Что?
– с иронией спросила Гвендолин, приподнимая брови и втайне злорадствуя, что все-таки смогла привлечь их внимание.
– Не понравилось такое обращение? Я могу повторить, - она снова запустила в их сторону статуэтку, и маленький фарфоровый ангел разлетелся на куски перед ногами Гидеона.
– Драться они решили! По пьяни! Прекрасная идея! Просто верх развития человечества! Да вас всех закодировать стоит!
– и вот уже маленький Аполлон врезался в Бенедикта и, упав на пол, разлетелся вдребезги.
Бенедикт поморщился и потер ушибленное место, будто до этого Гидеон не дал ему сдачи во сто крат больнее, чем это.
– Миледи, вы уж определитесь:вы с кем и за кого?
– За саму себя! И сейчас вы меня оба бесите!
– Гвенни, мы тут за тебя деремся вообще-то… - Гидеон , тяжело дыша, весь в саже и с голым торсом, так как рубашка свисала клочьями, от нее остались лишь пышные рукава, встал и упер в бока руки. Бенфорд выглядел чуть лучше, но его лицо было черное от золы и глаза были красные и слезились, от того что он их натер.
Бенедикт сплюнул, так как сажа была даже во рту.
– По-моему вам просто нечем заняться, - ответила Гвендолин, стараясь сдержать смех от их нелепого вида. Бедные слуги, что прятались во всех углах и боялись сделать хоть что-нибудь, чтобы не навлечь на себя гнев хозяев.
– Конечно, нечем! – Гидеон кинул взгляд на Бенфорда, а тот смотрел на него. – Ты глаза нам открыла! Точно, мы сейчас с графом пожмем друг другу руки, и пойдем пить чай, где я ему опишу, куда лучше направить деньги в 18 веке…
– Это лучше я сейчас тебя направлю, - взъелся Бенедикт, делая шаг в сторону де Виллера,а тот снова напрягся, готовый продолжить драку.
– Давай! Только сначала тебе нос подправлю.
Бенедикт кинулся с кулаками, но Гидеон ушел от удара и через мгновение уже заламывал руку Бенфорду.
– Ох, опять, - вздохнула Гвендолин и все-таки решительно направилась к ним, с намерением прекратить эту бессмыслицу. Она схватила руку Гидеона, которая удерживала Бенедикта и постаралась отодвинуть парня подальше от своего мужа, бубня себе под нос, что все вокруг идиоты и этот мир катится ко всем чертям, что эти чертовы мужчины сведут ее в могилу.
Это недовольное выражение лица возлюбленной вызвало усмешку у Гидеона: девушка была похожа на рассерженного котенка. Поэтому, не скрывая улыбку, он поддался ее действиям и
– Пойдем со мной? – он прошептал, глядя в глаза, словно не замечая, что Бенедикт уже заметил их и парой шагов покрывает разделяющее расстояние.
“Да что он себе позволяет?” - пронеслось тут же в ее голове, но пара секунд и она снова тонет в его глазах. Этот невероятный оттенок зеленого, такой пронзительный, такой знакомый. Кому де Виллер продал свою душу, чтобы иметь такие глаза? Казалось, что даже дьявол не смог бы сотворить такое. И гневная мысль тут же сменилась ответом - “Да куда угодно, хоть на край света”.
– Мы поговорим, когда ты протрезвеешь, - стараясь быть непоколебимой, сказала Гвендолин и уткнулась ладонями в грудь Гидеона, чтобы высвободиться из его объятий.
Подоспевший к ним Бенедикт схватил Гидеона за рубашку на спине и попытался оттащить от своей жены, но ткань с треском порвалась, оставив на память в руке графа кусок белого легкого батиста. Не теряя времени, Гидеон сильно ударил замешкавшегося графа локтем в челюсть. Гвендолин вскрикнула от неожиданности, но через секунду Гидеон уже прижимался к ее губам в поцелуе.
Гвендолин показалось, что она сама залпом выпила стакан виски и затем выкурила сигарету. А то и две. Теперь было понятно, откуда все это безумие. Сигареты и виски - совсем не стиль опрятного и идеального во всех отношениях Гидеона. Поэтому Гвендолин лишь сильнее начала отталкивать от себя парня. Надеясь, что утром его будет ждать самое невероятное осуждение совести!
Гидеон словно и не заметил ее попытки , лишь чувствуя ее горячие ладони на своей груди.
– Люблю тебя, - прошептал он, отрываясь от ее губ, и в этот момент он исчез. Словом, вовремя, потому что де Виллер не видел, как рука Бенедикта рассекла пустой воздух, пытаясь ударить только что стоявшего там Гидеона в ухо. Из-за этого нелепого движения, Бенедикт не устоял на ногах и по инерции полетел на пол вслед за своей рукой, распластавшись у ног Гвендолин.
Граф издал стон, скорее не от боли, а от огорчения, что этот сопляк Гидеон снова ускользнул от него.
– Надеюсь, я сейчас проснусь, и все это окажется самым глупым сном, который я когда-либо видела.
Гидеон исчез прямо перед ее глазами, оставив после себя вкус виски на губах и сплошные разрушения. И также Бенедикта, что со вздохом поднимался с пола.
Даже не смотря в его сторону, она направилась в спальню, все еще надеясь, что это кошмар. Все-таки жизнь ей немного задолжала. Столько событий за несколько дней!
Бенедикт последовал прямо за ней, пытаясь с ней заговорить, но Гвендолин захлопнула дверь спальни прямо перед его носом.