Бегущий по лезвию бритвы (сборник)(др.перевод)
Шрифт:
«Только соски и прикрывает, — подумала Юлиана, глядя на себя в примерочной, — ни миллиметром выше. А обошелся недешево».
Продавщица объяснила, что он тоже импортный и тоже ручной работы. Потом продавщица показала ей спортивную одежду, шорты, купальные костюмы и махровый пляжный костюм, но тут Джо забеспокоился, и они пошли дальше.
Когда Джо погрузил пакеты и сумки в машину, она спросила:
— Правда, я буду выглядеть потрясающе?
— Да, — ответил он рассеянно, — особенно в этом голубом платье. Вот его и наденешь, когда мы пойдем туда, к Абеденсену. Поняла?
Последнее
— У меня двенадцатый-четырнадцатый размер, — сказала она, когда они вошли в следующий магазинчик.
Продавщица любезно улыбнулась и проводила ее к стойке с платьями. «Чего же мне еще? — подумала Юлиана. — Лучше, пока можно, взять побольше». Глаза ее тут же разбежались: кофты, свитера, спортивные брюки, пальто.
— Джо, — сказала она, — мне нужно длинное пальто, но очень легкое.
Они сошлись на легкой синтетической шубке немецкого производства — более ноской, чем натуральная, и не такой дорогой, тем не менее возникла легкая досада, и, чтобы утешиться, Юлиана принялась рассматривать ювелирные изделия. На прилавке лежала отчаянно скучная, заурядная дрянь, сделанная без малейшего намека на воображение и оригинальность.
— Мне нужны какие-то украшения, — объяснила она Джо. — Хотя бы серьги или заколки для этого голубого платья.
Она вела его по тротуару к ювелирному магазину.
— Да еще твой костюм, — вспомнила она виновато. — Надо же и тобой заняться.
Пока она рассматривала украшения, Джо зашел в парикмахерскую постричься. Когда через полчаса он вышел оттуда, она была ошеломлена: он не только остриг волосы как можно короче, но еще и покрасил их. Она едва узнала его: теперь он был блондином. «Боже мой, — подумала она, глядя на него. — А это для чего?»
Пожав плечами, Джо сказал:
— Надоело мне быть макаронником.
Этим он ограничился в объяснениях. Теперь они пошли в магазин мужской одежды и начали делать покупки для него.
Первым был отлично сшитый костюм из нового синтетического материала фирмы «Дюпон», дакрона, затем новые носки, белье и пара стильных остроносых туфель. «Что еще? — подумала Юлиана. — Сорочки и галстуки».
Она вместе с приказчиком выбрала две белые сорочки с французскими манжетами, несколько английских галстуков и пару серебряных запонок. Все это заняло минут сорок.
Она удивилась, что получилось быстрее, чем процедура ее собственной экипировки.
Костюм еще нужно было подогнать, но Джо опять забеспокоился и торопливо оплатил счет банкнотами Рейхсбанка, достав их из кармана. «Вот что нужно еще, — подумала она, — новый бумажник». Поэтому она с помощью продавца выбрала для него черный, крокодиловый кожи бумажник и на этом удовлетворилась. Они покинули магазин и вернулись к машине. Было уже четыре тридцать, и вся экипировка была завершена.
— Ты не хочешь, чтобы тебе чуть заузили пиджак в талии? — спросила она, когда они влились в общее движение.
— Нет.
Голос его, резкий и обезличенный, ее озадачил.
— Что-нибудь не так? Может, я слишком много накупила?
«Конечно же, — сказала она себе же в ответ, — я потратила
— Я могла бы вернуть несколько юбок.
— Давай пообедаем, — сказал он.
— Боже мой! Ты знаешь, о чем я забыла? О ночных рубашках!
Он свирепо взглянул на нее.
— Ты что, не хочешь купить мне пару новых пижам? — спросила она. — Чтобы я всегда была свежей и…
— Нет.
Она покачала головой.
— И кончим на этом, лучше смотри, где нам лучше поесть.
Нетвердым голосом Юлиана предложила:
— Поедем сначала в гостиницу и снимем номер, чтобы переодеться, а уж потом поедим.
«Лучше, если это будет по-настоящему хорошая гостиница, — подумала она. — Иначе все будет зря. Пока еще не поздно. А уж в гостинице мы спросим, где в Денвере лучшее место и как называется хороший ночной клуб, где можно было бы хоть раз за всю жизнь увидеть не какие-нибудь местные таланты, а крупных звезд из Европы, вроде Элеоноры Перез или Вилли Бека. Я знаю, что крупнейшие имена студии «Уфа» заезжают в Денвер, я слышала об этом в объявлениях по радио. И ни на что меньшее я не согласна».
Пока они искали гостиницу, Юлиана не переставала разглядывать своего партнера. Теперь, коротко остриженный, со светлыми волосами, в новом костюме, он был не похож на того Джо, каким был раньше.
«Больше ли он мне такой нравится? Трудно сказать. Я и сама, когда сделаю себе новую прическу, становлюсь совершенно другим человеком. Мы сделаны из ничего или, скорее, из денег. Но я обязательно должна сделать прическу».
Большой роскошный отель они нашли в самом центре Денвера. У входа стоял швейцар в ливрее, взявший на себя заботу об устройстве машины на стоянке. Это было как раз то, что она хотела. Коридорный — фактически взрослый мужчина, хотя и одетый в идиотскую форму мальчика-рассыльного, — быстро подскочил к ним и забрал все пакеты и багаж, оставив им только необходимость подняться по широкой, покрытой ковром лестнице, пройти под тентом через стеклянную дверь в раме красного дерева и попасть в вестибюль.
По всему вестибюлю были разбросаны киоски — цветочные, сувенирные, кондитерские, стол для телеграмм, окошко авиакассы. Суета гостей перед портье и лифтами, огромные растения в горшках, ковры под ногами, толстые и пушистые, — во всем чувствовалась роскошь отеля, важность его постояльцев, важность их деятельности. Неоновые указатели обозначали ресторан, коктейль-холл, небольшую закусочную. Юлиана с трудом переваривала все это, пока они пересекали вестибюль, идя к стойке дежурного администратора.
Здесь был даже книжный киоск.
Пока Джо заполнял бланк, она извинилась и поспешила к книжному киоску, посмотреть, есть ли там «Саранча». Да, она была здесь, внушительная кипа экземпляров с рекламной надписью на витрине, где говорилось, как она популярна и конечно же о том, что она запрещена на всех подконтрольных Германии территориях. Ее приветствовала Улыбающаяся женщина средних лет. Книга стоила почти четыре доллара — ужасно дорого, как показалось Юлиане, но она все же заплатила за нее купюрой Рейхсбанка из своей новой сумочки, а затем вприпрыжку пустилась назад, к Джо.