Бесконечное лето: Город в заливе
Шрифт:
Но Хосе Абрего боялся. В городе творилось что-то неладное.
Несколько дней назад умер глава китайских «триад», мистер Ченг. Какой-то ублюдок просто выбил дверь в тайном домике, куда китаец приходил раз в несколько недель расслабиться, пристрелил двух девушек-служанок и влепил пулю ему прямо в сердце. Убийцу никто не видел.
Чуть позже было совершено покушение на Балалайку из «Отеля Москва» — хорошо спланированное, точное и смертельное. Убийца знал,
Назавтра неизвестный вошел в итальянский ресторан, где имел обыкновение отдыхать дон Ронни из Каморры, застрелил шестерых охранников и убил дона выстрелом в голову. Личность нападавшего снова осталась неизвестной.
Из четырех неформальных глав преступного мира Роанапура убить пытались троих, и двое уже были мертвы. Оставался он один, колумбиец с мексиканским именем, в неизменных черных очках и безупречном белом костюме поверх цветастой рубашки с широким вырезом косого воротника. Интуиция и логика шептали ему на ухо нехорошие предсказания.
Хосе Абрего боялся и был прав.
— Все вон! — рявкнул он неожиданно, и его телохранители — четверо здесь, еще двое за дверью, четное количество приносит удачу — скрипя кобурами, покинули комнату. Абрего схватил телефонную трубку.
— Алло! Балалайка! Мне нужно срочно встретиться с тобой, дело важное!
— А что случилось с «Копченой», Хосе? — насмешливо поинтересовалась с той стороны хозяйка «Отеля Москва». — Помнится раньше ты меня только так и называл, что изменилось?
— Неважно! — Абрего выругался в сторону. Проклятая «комми», она еще издевается! — Я же говорю, важное дело, нужно сговориться!
— Уже вечер, Хосе, — с такой искренней печалью, что из нее буквально сочилась фальшь, проворковала Балалайка. — Я уже закончила все свои дела и, к огромному сожалению, не смогу встретиться с тобой именно сегодня. Как насчет завтра после двух? Хм… Или, еще лучше, где-нибудь через недельку? А, вот я нашла полностью идеальное время: тридцать второе никогдабря, двадцать пять часов, шестьдесят минут ровно. Договорились? Вот и славно, не опаздывай. Пока!
— Да ты что, женщина, что ты себе… — начал было Абрего, но в телефоне уже пищали короткие гудки. Колумбиец в ярости швырнул трубку на стол. Не стоило ей этого делать, ох, не стоило — теперь он все равно с ней встретится, но только разговаривать будет в куда менее любезных выражениях.
— Эй, бездельники! — прорычал он. — Собирайтесь, мы едем в гости к русским! Берите побольше магазинов, встреча может
***
В полупустой комнатке раздался звонок. Высокий человек снял трубку.
— «Черная лагуна» пришвартовалась, экипаж направляется в город, с ними люди из «Отеля Москва», — сообщил ему подрагивающий — что-то случилось? — голос толстяка Поу.
— Понятно, — вежливо сказал высокий человек Хайнрих Вайтхенер. — Ничего не предпринимать, препятствий не чинить, вы выполнили наш уговор полностью.
— Конечно, нет! — визгливо выплюнула трубка. — Еще чего придумали — связываться с этими… Проследить и подать сигнал — и все, точно как договаривались!
Вайтхенер положил трубку и некоторое время сидел в задумчивости. Тхирасак Поу был явно напуган — почему? Имелась опасность? Маловероятно, скорее всего снова обожрался наркотиками — эти азиаты ведь все равно, что животные, им все трын-трава — жена, семья, они и себя-то не уважают. Вот и пусть травят себе душу дурманом… Сейчас куда важнее пункт назначения, названный Поу — «Отель Москва». С одной стороны, заказ на Балалайку вроде бы отложен, сейчас следует уделить внимание четвертому, последнему объекту. С другой стороны, окончательно контракт никто не отменял, а значит, можно подстраховаться и попробовать убить двух птичек одним камнем.
Высокий человек был уверен в своих силах и навыках. Кроме того, в здании напротив штаб-квартиры «Отеля Москва» им давно была оборудована снайперская лежка — для одного из вариантов устранения. Возможно, следовало использовать его с самого начала, это могло бы уберечь его от ранения и временной недееспособности.
Хайнрих Вайтхенер поморщился. Неприятная тогда вышла операция, конечно, но сейчас дела снова входят в нужную колею. Решено — и Балалайка, и парни с «Черной лагуны» умрут вместе, и умрут сегодня. Пускай даже за эту часть контракта ему не заплатят. Есть такое слово — честь.
Высокий человек поднялся, подхватил стоящую у двери длинную черную сумку и вышел в ночь.
***
На острове Мак сумрак казался не таким плотным и сплошным, как в городе — не было высоких домов, закрывающих яркие блики от упавшего в море солнца, не было возвышения, на котором стоял Роанапур, да и городская сутолока и суета вокруг отсутствовала полностью, и ничто не отвлекало от созерцания гаснущих красок заката.
— Быстрее, Рей! — Билл Хойт подтолкнул бывшего кока и сунул ему в руки лопату. Рейхардт нехотя отвернулся от моря и направился за Хойтом, сжимая инструмент в руках. По правде говоря, следить за небом было куда интереснее (…на небе только и разговоров, что о море и о закате…), но Билл был его другом, а друзьям нужно помогать. Пускай даже ты в раю, вокруг плещутся разноцветные волны, а в воздухе носится невидимая, но блистающая мириадами оттенков волшебная пыль.