Бесконечное лето: Город в заливе
Шрифт:
Билл Хойт шагал впереди, его глаза лихорадочно сверкали. Вот тут… нет… точно вот тут торчали эти чертовы подростки, а тут — мы. Чертов мистер Будда на прощанье дал целеуказание, сказав: «Слева от того места, где мы стояли, примерно в двадцати метрах от линии прибоя, неглубоко». Что ж, надо признать, парень сдержал свое слово — вся его команда каким-то чудом оказалась жива, включая зеленоволосую девчонку (ты же всадил пулю ей прямо в голову, Билл, как такое возможно?), они мирно покинули эти места, а значит, его часть сделки оказалась выполнена, и он заслужил награду.
Осталось только его выкопать. Информация от мистера Будды не отличалась точностью, но и это было объяснимо — по всей вероятности, даже у просветленных есть свои ограничения. После того, как они с Реем заполучат сундук, про наемничество можно будет забыть — он поселится где-нибудь на маленьком островке посреди океана, в домике с тремя прекрасными мулатками и целым бассейном, наполненным ледяным апельсиновым соком.
Билл Хойт облизнул губы. Несмотря на сумерки, жара не спадала, и пить хотелось просто нестерпимо. Ничего страшного, осталось только немного поработать руками — лопату, Рей, не выпусти лопату, ради всего святого — и он будет богат, и у него будет свой островок. И апельсиновый сок, да, огромные запасы апельсинового сока, не говоря уже о мулатках. Десять метров от линии прибоя, по левую сторону — или он сказал «двадцать метров»? Для верности нужно будет копать на двадцати.
Вокруг сгущалась темнота, сзади поскрипывал песок под тяжелыми шагами не прекращающего дебильно улыбаться Рейхардта. Море шептало на ухо странные слова, и Билла Хойта в третий раз посетила ужасная, пугающая мысль: «Мы стояли лицом к лицу. Он имел в виду слева от них, или слева от нас?»
Мысль погасла, подавленная чувством суровой необходимости. Что ж, поскольку в этом вопросе ясности нет, придется перекопать по периметру весь остров.
***
Глава 25, где расставляются точки и делаются важные заявления
Все-таки Балалайкой можно искренне восторгаться. Можно при этом тихо (или громко) ненавидеть за иные поступки и расчеты, можно презирать за принадлежность к «безбожным коммунякам», но нельзя не ценить ее невероятный, ганнибаловского масштаба, стратегический ум и способность мгновенно понять и оценить сильные и слабые стороны любого плана, перспективы и риски новых возможностей. Это восхищало.
Историю про невероятные похождения «Черной лагуны» и девчоночьей команды Ружички она, например, восприняла практически спокойно. Выслушала, задумалась, задала несколько уточняющих вопросов — и все. За окнами сгущалась ночь, но глава «Отеля Москва» еще явно не собиралась отдыхать — на столе громоздились залежи документов, раскрытый ноутбук, стояла откупоренная бутылка чего-то крепкого; три пепельницы — одна гостевая и две ее собственные — были доверху забиты окурками. Еды, увы, не было — печальный Ружичка горестно водил своим длинным носом, но ничего,
Балалайка, видимо, придя к какому-то выводу, пожала плечами собственным мыслям и вскинула холодные глаза на сгрудившуюся перед ней компанию — Датча, Ружичку, рыжую Алису и блондинку, имя которой так и не было названо. Остальные топтались в соседней комнате и наперебой ухаживали за Реви, которой, судя по рассказу, сильно попало в этом приключении.
— А зачем нужно было удалять топливо из трех катеров, но оставить его в четвертом? — поинтересовалась она внезапно. — В том, где капитаном был Билл Хойт. И по какой причине пришлось тратить огромные усилия, поднимая участок морского дна, делая из него риф, торчащий у катера на пути и не нанесенный ни на какие карты?
Ружичка, смешно выглядящий со своей обмотанной бинтами макушкой, покрутил головой, как обычно, ухмыляясь.
— Да потому, что я псих, — напомнил он. — Не забыли? Конченный псих.
Балалайка выглядела задумчивой.
— Вполне возможно, что именно так все и обстоит… Если, конечно, твоей целью было не просто победить Билла, а опозорить его, уничтожить его репутацию. Сделать так, чтобы ему никто не поверил и никогда в будущем не вздумал прибегать к его услугам.
Ружичка сделал глупое лицо.
— Ну, он же правда какую-то дичь мог бы рассказать. То загадочным образом кончилось горючее во всех катерах, то на пустом месте, в полнейший штиль, образовалась гигантская штормовая волна. А напоследок из воды за ночь выросла скала, а потом бесследно пропала. Нет чтобы прямо сказать — прошляпил троих шестнадцатилетних школьниц, не сумел с ними справиться, даже руководя двумя десятками вооруженных до зубов бойцов. Все бы отнеслись с пониманием.
Он снова ухмыльнулся.
— А может, и нет. Теперь уже не выяснишь.
Балалайка кивнула, словно ожидала услышать что-то в этом роде.
— Что ж, давайте подведем итоги вашей экспедиции… Затопленное судно, координаты которого я дала, вы нашли, после чего осуществили разведку и подтвердили наличие на борту как минимум нескольких тонн золотых изделий, ориентировочную стоимость сейчас даже определить затруднительно, — она задумчиво провела пальцем с ярко-красным маникюром по потемневшим монетам. — С высланными на перехват наемниками справились, надолго, судя по всему, выведя их из игры. Ненароком вскрыли контр-операцию ЦРУ, заинтересованного в присвоении упомянутого затонувшего судна. И напоследок показали всякой криминальной мелочи, что с «Отелем Москва» шутить не стоит… за это, по-видимому, мне нужно поблагодарить непосредственно Александра.