Бесконечность любви, бесконечность печали
Шрифт:
При полном поражении в правах у Андрея Леонидовича были лишь обязанности. У всех других членов семьи права имелись, даже у любимца жены кота Макса, а у него - нет. Единственное, что позволялось главе семьи, - не мешать прекрасному полу жить своей интересной жизнью. Любая его попытка высказать собственное мнение встречалась в штыки - криками или истерикой. Иногда - равнодушным «потом», после чего жена погружалась в виртуальную жизнь в социальных сетях, где обитала сутками. Вставать рано утром и бежать на работу ей не требовалось.
Что такое зарабатывать деньги, а не только тратить, за двадцать с лишним
Но... Тогда же обнаружились и первые нестыковки в определении понятия «достойная жизнь». Жене хотелось намного больше, чем он мог дать. У нее были свои критерии - ближайшие подружки. Одной муж подарил шубу, второй - машину, третья обустраивалась в новой огромной квартире в центре. А у них что? Зарплата супруга - и все? На нее не поживешь на широкую ногу.
Намек на то, что при таких запросах надо бы самой выйти на работу, Анжелика восприняла как личное оскорбление. Ей нравилось сидеть дома. Ребенок в саду, муж на работе. Можно вдоволь спать, убивать время в разговорах с подружками и в Интернете, обсуждая животрепещущие темы типа «куда бы съездить отдохнуть следующим летом». К слову, сам супруг в отпуск на юга и за границу не летал, так как не положено по службе. За все годы лишь однажды выбрался с семьей к родственникам в Феодосию.
С ростом благосостояния подружек повышались и запросы жены. Ее уже не устраивали отели эконом-класса вдали от моря. Требовались исключительно пятизвездочные, на первой линии. И обязательная сумма на шопинг.
Ну где мог взять Поляченко такие деньги? Даже одолжить не у кого: материальное положение сослуживцев мало чем отличалось от его собственного. Скандалы пошли чередой, и он скрепя сердце согласился делать то, чем периодически занимались многие. По сути, ничего противозаконного - оказать кому-то информационную услугу, тем более что добрая часть сведений под рукой. И такая подработка неплохо оплачивалась. Но все равно он считал: как офицер не имеет на это морального права. А потому, когда один из клиентов, узнав, что Андрей Леонидович подумывает за выслугой лет уйти на пенсию, предложил работу, Поляченко, не раздумывая, согласился.
Ладышев ему понравился со дня знакомства: подкупали его уважительность, интеллигентность, порядочность. Даже его немногословность пришлась по душе Поляченко. Сам такой. Зато все четко, почти по-военному. Задача поставлена - задача выполнена. И вознаграждение законное. Так что отношения с новым началь ником его абсолютно устраивали.
А тут еще шеф и с жилплощадью помог. Кто-то из его знакомых уезжал на постоянное место жительства и срочно продавал хоро шую трехкомнатную квартиру с ремонтом. «Срочно» означало: большой скидкой в цене. Ладышев, узнав, что начальник отдела безопасности ютится с семьей в малогабаритной «хрущевке», дал ему деньги и не торопил с возвратом - ждал, пока на его «двушку» найдется выгодный покупатель. Оставшуюся сумму Поляченко честно отработал.
В новой квартире появился скоростной Интернет - и надежды на нормальную жизнь рухнули с грохотом. Анжелика выходила в виртуальный астрал, и ничего больше ее не интересовало -
Но все это еще полбеды, он от природы был терпеливым. Доконали скандалы. Казалось, Анжелика разучилась нормально разговаривать, чуть что - сразу в крик. Первый срыв предела терпения случился больше трех лет назад, когда с утра жена устроила истерику: «Что ты топчешься, как слон, не даешь выспаться!» О том, что и он подолгу не может уснуть из-за клацанья клавиатуры, речь уже не шла: сам по глупости позволил установить компьютер в спальне.
Следующей ночью он переселился на диван в гостиную да так там и остался. Разумеется, прекратился и всякий интим, который, правда, и до того случался не шибко часто.
Жена ситуацию восприняла по-своему: завел шлюху! Теперь она совсем перестала стесняться в выражениях и за короткое время овладела весьма богатым матерным лексиконом. Это сорвало второй предел терпения. Андрей Леонидович не был ханжой, но здесь понял: чтобы не скатиться окончательно в болотную хлябь и не перестать себя уважать, придется что-то срочно менять в жизни.
Но велика сила инерции. Какое-то время он еще продолжал непонятно на что надеяться, не мог избавиться от жалости к супруге, совсем потерявшей связь с реальным миром, корил себя за то, что не заметил переломного момента, не принял мер раньше, а также мало уделял времени и внимания единственной дочери. Хотя семью он пытался сохранить только ради нее...
«Все! Хватит ломать комедию! Если сегодня не уйду - не уйду никогда, - прогревая двигатель, настраивал себя на новую жизнь Поляченко.
– Завтра сниму квартиру, заберу вещи и подам на развод. Чем плохо жить одному, как Ладышев?.. Но что там у него случилось, почему трубку не берет? Неужели так расхворался? Вот в такие минуты одному, конечно, плохо... Но все равно лучше уж так. Мне в семье тоже никто стакан воды не подаст, если заболею», -горько усмехнулся он.
Выехав с заснеженного двора на оживленный проспект, Андрей Леонидович был приятно удивлен: наконец-то коммунальщики расчистили магистраль от снега. Местами даже до промерзшего асфальта, по которому гуляла мелкая поземка.
«Что бы это значило?
– недоумевал он, снова пытаясь на ходу дозвониться до Ладышева.
– И сам не объявляется. Нашел я ему его Проскурину, только доложить некому... А может, я опоздал и он сам ее отыскал?
– кольнула не очень приятная мысль.
– Вряд ли. Обычно он предупреждает».
Припарковав машину у самого двора, Андрей Леонидович быстро дошел до нужного подъезда и набрал номер квартиры в домофоне. Один раз, второй. Наконец в переговорном устройстве послышался хриплый голос шефа:
– Да... Кто там?
– Вадим Сергеевич, это Поляченко.
– А что случилось? Ночь на дворе.
– Вы на звонки не отвечали... Решил проверить, все ли в порядке. Разрешите зайти?
Раздался еле слышный писк, загорелась зеленая лампочка на панели переговорного устройства. В подъезде было тепло. Консьерж приветливо кивнул, бесшумно раскрыли двери оба лифта.