Беспокойные боги

Руоккио Кристофер

"Сначала возьми девушку!" крикнул я. "Каджима-башанда!"

Один из солдат-химер перепрыгнул прямо через меня, пятьсот фунтов титана и адаманта - его руки были вытянуты, чтобы схватить одного из ирчтани в воздухе. Железному чудовищу это удалось, и, схватив того, кто кричал мне, за лодыжку, химера швырнула летающего солдата на каменный пол, как рыболов бьет свой улов о пирс.

Хрупкие кости человека-птицы разлетелись вдребезги от первого удара. Ко второму он был уже мертв. После третьего машина сьельсина развернулась

над ним, вытянув когти.

И все же один из ирчтани опустился, пытаясь спасти Кассандру. Когти схватили ее за плечо, крылья расправились, чтобы поднять ее в воздух.

Химера швырнула обмякшее тело мертвого ирчтани в его собрата, того, кто пытался спасти Кассандру. И живой, и мертвый ирчтани упали, и сразу же холодные когтистые руки опустились на меня. Четыре. Шесть. Восемь. Четверо или пятеро сьельсинских монстров подняли меня на руки и поволокли. Где-то в ночи закричала Кассандра.

"Летите!" крикнул я двум ирчтани, оказавшимся поблизости. "Улетайте!"

Один из сьельсинов схватил меня за челюсть, пока они тащили меня с поля. Я видел, как один, по крайней мере, исчез в ночи, даже когда его собратья поливали наших огнем.

Музугара все еще отдавал приказы, Рамантану был рядом с химерами. У меня был дезориентирующий вид на зеленые крепостные стены Фанамхары, когда я извивался в захвате сьельсинов, видел ночь, звезды и вспышки лучевого оружия, когда уцелевшие Мантикоры "Троглиты" все еще кружились в темноте над головой. Вступили ли силы орбитальной обороны генерал-губернатора в бой с сьельсинами? Удерживали ли они свои позиции?

А что с Нимой? С молодым Эдуардом Альбе? Какова судьба "Аскалона"?

Я не мог быть уверен ни в чем - разве что в том, что наши немногочисленные защитники знают, что стало со мной и с Кассандрой.

Крыша сомкнулась над головой. Зеленый пласкрит. Коричневая земля. Серая сталь укрепляющих опор. Мы были в туннеле Валерьева, и шум боя стал глуше. Я едва заметил, как мы спустились в те участки шахты, которые были открыты небу, где наземная команда трудилась, чтобы встретиться с людьми, копающими снизу.

Крики Кассандры, ее джаддианские проклятия эхом отражались от внезапно сомкнувшейся крыши.

Ее мать гордилась бы ею...

Они несли нас, пока мы не достигли места, где тропинка сужалась, а металлические опоры удерживали землю.

"Gennaa wegasur!" - раздался грубый голос Рамантану, и меня швырнуло на землю, как мешок с непокорным зерном.

Капитан сьельсинов вышел из боя снаружи, ведя за собой дюжину своих людей, которые стояли в строю вокруг Музугары и Гаиски. Химеры остались в верхнем мире с основной частью войска. За нами следовал арьергард - не менее трех десятков воинов скахари и пара человеческих магов, сопровождавших паланкин. Сама машина требовала самого осторожного маневрирования в узких участках туннеля Валерьева.

Вскоре шум сражения наверху

превратился в отдаленный барабанный бой, неотличимый от раскатов грома.

"Заставьте их идти!" снова крикнул Рамантану, наклоняясь, чтобы поднять меня на ноги.

Сьельсин, несущий Кассандру, позволил ей упасть. Она застонала, ударившись о землю, приземлившись на спину и связанные руки. Один из Бледных наклонился, чтобы подхватить ее, и она изо всех сил ударила его ногой в плоскую морду. Сутулое существо отшатнулось, и один из его собратьев сильно пнул ее в бок.

В мгновение ока капитан набросился на своего подчиненного, прорычав слова, едва различимые для меня. "Хватит с тебя, Тнага! Отойди!"

Тот, кого назвали Тнагой, отвернулся, поднял руки, отступая.

"Суджа во!" - сказал генерал Музугара, цепляясь железными пальцами за одну из опор. "Наконец-то мы добрались, мои рабы". Он благоговейно оглядел потрескавшиеся зеленые стены, густо покрытые синеоформой Вайарту. "Это святая земля".

Сьельсины стояли в восторженном молчании.

Магистр Гаиска нарушил его, его костюм зазвенел, возвещая о тяжелой речи. "Битва не окончена, мой генерал", - сказал он. "Мы должны действовать быстро, если хотим обезопасить актив".

"Актив?" Музугара с трудом выговорил это человеческое слово, не справившись с окончанием, поэтому слово получилось как "активета". "Ты говоришь о боге, мерзкая тварь!"

Не говоря ни слова, Гаиска поклонился.

Стремясь спасти момент для его истинного хозяина, Крашеный заговорил: "Сюда!"

Кассандра снова поднялась и прислонилась ко мне. "Что они говорят? Они ссорятся?"

"Экстрасоларианцы не верят в религию сьельсинов", - объяснил я. "Они спорят об уважении".

"Уважение?" - она прошептала это слово по-джаддиански. "Seiasmo?"

"Сьельсинам нужны Экстры, но у Экстров свои замыслы", - сказал я, уверенный в тот момент, что паланкин - не то, что рекламировали маги. Урбейн говорил о своем желании уподобиться богам, начать новую эру прогресса, эволюции человечества и сбросить имперское иго. Несомненно, они хотели украсть Наблюдателя у своих подельников-сьельсинов, чтобы использовать его силу в своих целях.

"Музугара!" сказал я, привлекая к себе взгляд бывшего принца. "Твои колдуны предадут тебя, ты это знаешь".

Ноздри вайядана с четырьмя щелями раздулись.

"Рака'та ба-Утаннаш, - сказал я. Они принадлежат Лжи. Это было не совсем то, что я имел в виду, но в языке сьельсинов не было простого способа отделить тот простой факт, что колдунам нельзя доверять, от религиозной системы сьельсинов.

"Я знаю!" Музугара оскалил клыки в инопланетной улыбке. "И ты тоже!"

"Они заберут у тебя твоего бога!" сказал я.

"Боги есть боги", - ответил Музугара. "Raka yukajjimn, yukajjimn suh".