Бессмертный мятежник

Плеханов Андрей Вячеславович

– Привет, подруга! Ты куда пропала? Нехорошо старых друзей забывать!

– Кто это тут старый друг? – Лека расставила ноги, сложила руки на груди и презрительно поглядела на Свинью. – Ты, что ли? Ты торговец наркотиками. Я с такой мразью больше не общаюсь. Ну-ка, подвинься, всю дорогу перекрыл!

– Ах ты, сучонка! Ты что, в натуре, самой крутой стала? Думаешь, папика крутого поимела? Да если я захочу, Динамита твоего замочат, так что концов не найдут. Хрен ты за так выйдешь! С тебя долг – тыща баксов! Или трахаться со мной две недели будешь.

"Ну и козел, – подумала Лека. – Демида он замочит! Размечтался"…

–

Ах ты поросеночек мой розовый, – нежно проворковала она. – Ну, иди ко мне. Поцелуй меня в щечку!

Свин, недоверчиво осклабившись, сделал загребывающее движение руками, но схватил лишь воздух. Лека уже стояла сбоку от него и оскорбительно улыбалась.

– Ну, что же ты какой неловкий-то, Свин Иваныч? Или только шлюх вокзальных тискать умеешь?

Бешенство ударило в голову Свина и помутило рассудок. Никто не называл его этим обидным прозвищем в лицо. Он сделал неожиданно быстрое для его комплекции движение и попытался схватить Леку за руку. Не тут-то было! Чертова девчонка словно предугадывала его движения и со смехом уворачивалась, почти не сходя с места. Свин понесся на нее как таран, и она с испуганным писком побежала от него, спотыкаясь на каблучках. Он гнался за ней два квартала, она бежала на расстоянии вытянутой руки от него, и он несколько раз почти схватил ее. Почти… Сердце Свина бешено колотилось, хриплое его дыхание разносилось по всей улице, пот заливал лицо и щипал глаза. Он сбавил ход, потом перешел на быстрый шаг, не в силах бежать.

Девчонка все также болталась в полуметре от Свиньи, тормозила вместе с ним. Он наконец-то понял, что над ним просто издеваются. Лека бежала легко и уже не визжала от страха, а хихикала, пританцовывала и крутила задницей – даже не оглядываясь назад.

Давно Свину не плевали так в душу. Он остановился, схватил половинку кирпича и со всей силы запустил им в спину девчонки. Слегка прищурился, в ожидании тупого звука удара. И, словно в замедленной съемке, увидел, как Лека оборачивается и ловит кирпич на лету. В следующую секунду кирпич пулей полетел обратно и воткнулся Свинье в солнечное сплетение, выбив дыхание.

– Эй, ты, толстый! – Лека потрогала ногой Свина, который корчился на асфальте и хватал воздух, как рыба, выброшенная на берег. – Ты не сдох? – Свин наконец-то втянул в себя порцию кислорода, закашлялся до посинения и сел на землю. – Живой, слава Богу. Видишь, как нехорошо в девочек камешками кидать? Самому может быть бо-бо.

– С-сука! – прошипел Свин. Его толстая брюзгливая физиономия с отвисшими губами перекосилась от боли и ярости. – Вот как тебя накачали-то! Думаешь, не знаю, на кого ты сейчас работаешь? На ГБ! Только знаешь, зря ты с ними связалась! Жалко мне тебя! Как только ты станешь им не нужна, выкинут они тебя, как старую тряпку.

– Уж кто бы говорил! Ты что, стал исповедовать высокую мораль, жирный хряк? Какого хрена ты вообще ко мне суешься? Ладно, можешь считать, что тебе сегодня повезло. Но если я еще хоть раз увижу тебя, бегемота потного, на своей дороге, лично тебя за яйца подвешу. Понял, Свинья? Ну, будь здоров, не кашляй.

Лека заскользила по тротуару своей легкой, грациозной походкой. Свин сидел на земле, смотрел ей вслед и хлопал глазами.

ГЛАВА 10.

Все же Вадик был молодцом. Всего два дня понадобилось ему, чтобы восстановить информацию в компьютере Демида. Вадим покопался в программах и

заявил, что по его мнению, все содержимое памяти сохранилось. Он предположил, что в компьютер заложена специальная программа, делающая стирание файлов и директорий обычным путем невозможным. Поэтому неизвестным вредителем ("А точнее – самим компьютером в момент опасности", – решил Дема) был наложен блок, имитирующий уничтожение всей информации. "Ловушка для дураков", – выразился Вадим.

Вадик был поражен тем, с чем ему пришлось столкнуться. Он заявил, что основное программное построение создано в системе "DOS", поэтому применение программ, восстанавливающих память, возможно. Но на этом сходство со стандартным компьютером закончилось. Вадя потел, морщил лоб, ронял сигаретный пепел на стол и без конца поправлял очки, сползающие по влажной переносице. Лечение компьютера шло успешно, но в остальном концы с концами не сходились. Восстановленные файлы сразу же сами по себе закрывались на пароль и чтение их было невозможным. Объем памяти носителя и быстродействие процессора были фантастическими – обычный компьютер по сравнению с этим был не сложнее карманного калькулятора. Вадим не раз выражал желание снять заднюю крышку и заглянуть внутрь – любопытство просто распирало его. Но Демид непреклонно качал головой – нет, это недопустимо. Ваде оставалось только исходить черной завистью и продолжать работу вслепую. Единственное, что ему удалось, когда Дема на минутку вышел из комнаты – попытаться приподнять корпус компьютера. Коробка оказалась неожиданно тяжелой, словно набитой свинцом. Вадик едва сдвинул ее с места. Более того, Вадим готов был поклясться, что временами в корпусе что-то булькало и даже вздыхало.

Вечером второго дня, когда буквы в глазах Вадика стали двоиться, он позвал Демида.

– Все. Моя работа больше не требуется. Я восстановил большинство служебных программ, и восстановление памяти пошло самостоятельно. Тут еще почти треть винта в неактивном состоянии, у меня бы это заняло целый день. Но с такими темпами – работы меньше, чем на час. Нет, ты посмотри, как шпарит!

Знаки мелькали на экране с дикой скоростью, сливаясь в сплошные белые и цветные полосы. Вадик высунул язык и помотал головой, изображая полное изнеможение.

– Молодец, молодец, Вадик! – Дема мило улыбнулся. – Пускай коробочка поработает. Пойдем на кухню, перекусим, выпьем.

– Слушай, Дем, – заискивающе сказал Вадим. – А ты мне покажешь, что у тебя там за программы? Можешь мне даже денег не платить. Да что там деньги? Хочешь, я сам тебе платить буду, только дай хоть часик на твоей машинке поработать! Ты ее, случаем, не из Пентагона увел?

– Из него, родимого. Ночью забрался. Часовых всех отравил – "Белым Аистом". Пять капель на литр воды – и паралич сердечной деятельности. Они же непривычные! А потом вламываюсь в самую секретную комнату, хватаю эту "писишку" и кидаю ее с четвертого этажа…

– Ну, Дем, хорош стебаться, ты не понимаешь… Это же мечта программиста! Это как для космонавта инопланетянина увидеть. Представь себе – выходит он в открытый космос, а на антенне у него развалился фиолетовый такой двухголовый мужичок и баклуши бьет. Что толку – глянуть на него одним глазком и отвалить? Я теперь ночами спать не буду. Это же не компьютер – это монстр какой-то! Он мат Каспарову поставит за три минуты.

– Ладно, ладно, все тебе покажу, – уверенно пообещал Дема. – только не канючь.