Без ума от графа
Шрифт:
За последние три года Розамунда до тонкости изучила роль хозяйки бала, поскольку именно она выступала в этой роли, когда герцог Монфор устраивал бал или другое светское развлечение. Но сегодня все было иначе. В первый раз она принимала бал в качестве графини Трегарт. Кроме того, надо было как можно элегантнее вывести Жаклин в свет.
Розамунда вместе с Гриффином и Жаклин стояла на площадке перед входом в бальный зал, приготовившись к встрече гостей.
Перед балом они пообедали в узком кругу, состоявшем из близких и друзей, среди которых
Во время обеда герцог Монфор неожиданно заговорил с Розамундой:
— Дорогая, в последнее время я почти ненавидел тебя. — Герцог перевел взгляд на Гриффина. — Надеюсь, ничего не случилось.
Избегая внимательных, все понимающих глаз герцога, Розамунда потупилась. Казалось, Монфор обо всем знал. Неужели он даже догадывался, в чем причина? Что она влюбилась в своего мужа?
Конечно, герцог догадывался. Его интуиция и всеведение были просто поразительными.
Розамунда принужденно рассмеялась.
— Мы, дамы Уэструдер, иногда хандрим, вы ведь знаете об этом, ваша светлость?
Теплый свет в глазах герцога заставил Розамунду ласково взять его за руку и пожать ее.
— Ваша светлость, хотя я выгляжу хрупкой и нежной как ангел, я сильная.
Выражение лица Монфора смягчилось. Хрипло вздохнув, он заметил:
— В последнее время мне что-то нездоровится.
— О, так вот в чем причина вашего плохого аппетита, ваша светлость, — с сочувствием произнесла Розамунда. — Я скажу об этом повару, иначе он, бедняга, расстроится, решив, что его искусство не понравилось вашей светлости.
Монфор криво улыбнулся.
— Я краем уха слышал, что вы пригласили на бал вашу матушку. Это правда?
— Да.
— После всего, что она сделала, я полагал, что ты прекратишь с ней общаться. Хотя в любом случае ты можешь рассчитывать на мою поддержку.
Тонкие губы Монфора сжались в тонкую линию.
— Думаю, Стейн поступил правильно, выпроводив ее из своего дома.
Розамунда знала обо всем. Она также знала, что Гриффин там присутствовал, но он ни о чем не рассказывал. А она его не расспрашивала.
— Я думал, между вами полный разрыв, — продолжал Монфор. — Но, как говорится, ты решила: если тебя бьют по щеке, надо подставить другую. Не слишком ли опрометчивое решение?
— О, нисколько, ваша светлость, — ответила Розамунда. — Но в моем случае точнее будет другое высказывание из Библии. Оно гласит: око за око. Сегодня на балу ей воздастся за содеянное.
— Ты никогда не была мстительной, — удивился Монфор.
— О нет, — усмехнулась Розамунда. — Я не вынашиваю специальных планов отмщения. Мне не до этого. Кроме того, в роли хозяйки бала я почти не замечу, что она будет делать. Вам, ваша светлость, хорошо известно, сколько обязанностей у хозяйки бала.
Видя недоумение на лице Монфора, Розамунда подавила улыбку.
— Моя месть очень проста. Пусть она увидит, как я
Плечи Монфора затряслись от беззвучного смеха.
— У кого ты научилась такой дьявольской хитрости?
Розамунда лукаво улыбнулась.
— У меня был один из самых лучших учителей.
Гриффин воспринял приглашение леди Стейн на бал не столь равнодушно, как, по-видимому, относилась к этому его жена. Маркиза опоздала, очевидно намеренно, поэтому хозяева бала не встретили ее. К счастью — так решил Гриффин.
Поэтому, когда леди Стейн, освободившись от ее раболепного кавалера, подошла к Гриффину, это нисколько не обрадовало его.
— Лорд Трегарт, наверное, вы удивлены моему появлению?
— Нисколько не удивлен. Жена предупредила меня.
— Да-да, она меня пригласила, — легкомысленно отвечала маркиза. — Как вы думаете, она простила меня?
— Простила? — в замешательстве спросил Гриффин. — Простила тот случай с портретом или ваши фокусы за все двадцать лет жизни вместе с вами?
Маркиза побледнела от злости.
— Вы ничего не знаете о том, как я страдала все эти годы. Ничего о моей семейной жизни, о том, что мне пришлось пережить.
— Мне неинтересно, что вы думаете о своих страданиях. Если Розамунда вас простила, то пусть будет так. Возможно, она не могла поступить иначе. Что касается меня, то я ни за что не простил бы.
Гриффин поклонился, собирался уже отойти, как вдруг маркиза крепко схватила его за руку. Из ее горла вылетел свистящий хрип, отдаленно напоминающий рычание.
— Как вы смеете так обращаться со мной?! Как будто я погубила ее жизнь? Нет, это вы погубили ее, когда женились на ней.
— Мне некогда выслушивать подобную чушь.
— Нет, вы меня выслушаете, или я подниму крик на весь дом, — зашипела леди Стейн. — Вряд ли вам это понравится. Вы ведь не хотите испортить первый бал, устроенный Розамундой? Поверьте, лорд Трегарт, мне терять нечего.
Гриффин сжал кулаки. Никогда в жизни он не посмел бы ударить женщину, но сейчас был очень близок к этому.
От ее слов что-то внутри его сжалось, так сжимается жалкая дворняга от занесенной над ней палкой. Слабая с виду маркиза при желании могла очень сильно навредить. Знакомое с детства ощущение воздействия чужой злой воли овладело им.
С невозмутимым выражением лица он стоял и слушал леди Стейн. Гриффин решил выслушать все, что она скажет, а затем выпроводить ее из дому, не обращая внимания на то, понравится это его жене или нет.
Почему Розамунда никак не хочет понять, что на ее мать нельзя ничем воздействовать — ни добротой, ни снисходительным отношением. Леди Стейн была законченной эгоисткой. Она была ядом, отравляющим любые человеческие отношения. Надо раз и навсегда избавиться от нее, чтобы она больше не портила жизнь Розамунде.