Без ума от графа
Шрифт:
— Пора, Олифант.
Они, как можно быстрее и осторожнее, начали спускаться вниз.
Как только под ногами заскрипел песок, стало ясно, что они уже на берегу. Налетавший с моря ветер обдавал брызгами их лица. Хотя шум прибоя заглушал все звуки, Гриффин знал, куда человек повел лошадей.
Дальше за скалой находилась глубокая пещера, одно из любимых мест Джекс и Тимоти, так же как и его самого в детстве.
Вдруг под его ногой громко хрустнула ракушка.
И тут же раздался птичий крик.
— Черт, — выругался под нос Гриффин.
Со стороны пещеры раздался выстрел. Их обнаружили.
— Быстрей, — крикнул Олифанту Гриффин и сам засвистел, призывая на помощь своих людей, скрывавшихся в засаде.
На побережье поднялась суматоха. Одни темные тени бежали со стороны пещеры, другие — им навстречу со стороны скал.
Наконец они схлестнулись друг с другом, как две волны, и Гриффину пришлось пробиваться сквозь ряды контрабандистов, но он не хотел никого убивать, ведь в большинстве своем они тоже были местными жителями. Отшвырнув прочь ружье, он бросился в драку.
Схватка происходила на узкой песчаной полосе, сквозь шум набегавших волн слышались яростные вопли, сквернословие, хриплое дыхание.
Наделенный немалой силой, Гриффин уверенно прокладывал себе дорогу сквозь толпу дерущихся. Краем глаза он заметил шевеление у выхода из пещеры: кто-то грузил пони, намереваясь под шумок дать деру, прихватив с собой контрабандный груз.
Это мог быть только Крейн. Негодяй, который готов был бросить своих сообщников, спасая собственную шкуру.
Гриффин крикнул Олифанту, чтобы привлечь его внимание, махнул рукой в сторону пещеры и кинулся туда, выхватив из кармана пистолет.
Подойдя поближе, Гриффин понял, что не ошибся. Хотя в темноте нельзя было различить черты лица, но громадная, неуклюжая фигура выдавала Крейна. Гриффин не сомневался, кто перед ним стоит — старый враг, мучитель еще с детских лет.
Гриффин сжал рукоятку пистолета и поднял ствол. Он не хотел стрелять. Но если Крейн не оставит ему выбора...
Осторожно он шел ему навстречу. Рядом с Крейном виднелась, как ни странно, женская фигура.
Это была Бесси, служанка из гостиницы. Непонятно, что она здесь делала.
Пока Гриффин колебался, Крейн резко повернулся, и фонарь, который он держал в руке, на мгновение ослепил Гриффина.
Поняв, что его узнали, он бросился на землю. В тот же миг раздался выстрел. Пуля просвистела в нескольких дюймах от головы и, ударившись о скалу, осыпала Гриффина мелкими каменными осколками.
Не растерявшись, он схватил камень и бросил в Крейна. Однако второй выстрел грянул, но пуля пролетела мимо.
Крейн стрелял дважды. Гриффин полагал, что у его врага было только два пистолета, ну, конечно, еще нож.
Он привстал и бросился на Крейна,
И тут в темноте блеснул нож. Гриффин вовремя перехватил руку Крейна, а другой по-прежнему держал врага за горло.
— Ты, кажется, против свободной торговли, — хрипел Крейн.
— Нет, это личная месть.
Собрав все силы, Гриффин вывернул Крейну руку.
Нож выпал из ослабевших пальцев врага.
Ловким броском Гриффин опрокинул противника на спину и начал наносить удары прямо в лицо.
— Ты думал напугать меня глупыми письмами? Ты хотел заставить плясать меня под свою дудку? Так получай. Ничего у тебя не вышло.
Крейн улыбнулся разбитыми губами.
— Я ничего не писал. Да и зачем? Если бы я что-то знал, то высказал бы тебе это прямо в лицо.
Гриффин опять ударил его по лицу.
— Кто же свидетель? Кто видел, как погиб Олбрайт?
От боли Крейну было уже не до смеха, еле слышно он прохрипел:
— Не знаю никакого свидетеля. Кто-то просто дурачит тебя.
— Лгун.
Гриффин опять ударил Крейна наотмашь. Он бил и бил своего врага, мстя ему за все детские обиды и унижения, за побои и шрамы на теле и в душе, которые остались после издевательств Крейна.
Как ни странно, вид поверженного врага никакой радости не вызвал в душе Гриффина. В этом-то и состояло огромное различие между двумя сильными и мужественными людьми. Гриффин не был способен хранить в сердце холодную злобную ненависть.
Глядя вверх тупыми, бессмысленными глазами, с лицом, превращенным в кровавое месиво, Крейн простонал:
— Ну что ж, пора кончать. Меня все равно повесят. Или у тебя кишка тонка?
— Ты прав, — ответил опомнившийся Гриффин, поднявшись на ноги. — Я не гожусь для этого.
Крейн молчал. Сознание на миг оставило его.
Гриффин оглянулся назад. На берегу виднелось множество поверженных тел, но все они шевелились, жалобно постанывая и тихо ругаясь. Его люди сплоченной кучкой подошли к нему, во главе шел викарий.
Послали за мировым судьей, который тихо и смирно сидел в своем доме, ожидая, чем все это закончится. Послали также за констеблем, который должен был арестовать контрабандистов и конфисковать запрещенный груз.
Гриффин окинул долгим задумчивым взглядом поверженного врага, тихо вздохнул и пошел к скалам, туда, где стояли пони, которых держала за поводья Бесси.
— Он мертв? — спросила она.
— Нет, но его ждет виселица.
Взяв из рук девушки поводья, он повел лошадей за собой не оборачиваясь: ему было все равно, идет Бесси следом за ним или нет. Странное оцепенение овладело его душой.