Безнадежный пациент
Шрифт:
Хотел бы я сказать, что определил автомобиль исключительно по этим признакам. На самом деле выводы я сделал позже. А сначала заметил табличку с моим именем, которую держал настоящий исполин.
Двухметровый громила становится ощутимо выше с каждым шагом, который я делаю ему навстречу. Чисто выбритая, словно вытесанная из камня, челюсть водителя делает его похожим на актера голливудских боевиков. Ему скорее за сорок, но такой идеальной физической форме могут позавидовать молодые. Величавый, словно памятник: голова гордо поднята, грудь колесом, ноги на ширине плеч. На нем безукоризненно сшитый черный костюм и шоферская фуражка. Ламинированная табличка с моим именем кажется крошечной в его
– Добрый день, – здороваюсь я, подойдя к нему. – Полагаю, вы от доктора Коделл?
Водитель кивает с улыбкой. Он протягивает руку в перчатке к моей сумке и, подняв ее, как пушинку, открывает для меня заднюю дверь автомобиля. Я залезаю в салон, отделанный бежевой кожей, и оглядываюсь вокруг, пока водитель размещает мою сумку в багажнике.
Он неспешно подходит к водительской двери и с некоторым трудом протискивается внутрь. Слегка задев фуражкой переднюю стойку, великан усаживается на водительское сиденье и поправляет перчатки.
– Черт, нам в Северный Уэльс, да? Простите, что пришлось проделать такой путь.
Водитель мимолетно улыбается, словно беззвучно освобождая меня от чувства вины, и нажимает подсвеченную синим кнопку зажигания. Видимо, у него где-то в кармане брелок бесключевого доступа.
Автомобиль с тихим гудением оживает, едва слышно работает мотор, колеса с шуршанием медленно катятся по асфальту. Водитель перекрещивает руки на руле, и машина, сделав красивый плавный поворот, выезжает на магистраль.
Вот и все, мы в пути. Впрочем, знакомые места исчезают не сразу. Небоскреб, в котором располагается «Мейсон индастриал», виден в центре Лондона отовсюду. Здание не скрывается после пары поворотов, оно преследует меня, маячит на заднем плане, даже когда мы миновали Кэнари-Уорф. В конце концов я нарочно отворачиваюсь и стараюсь выкинуть мысли о коллегах из головы, в глубине души надеясь, что и они печалиться обо мне не станут.
– А давно вы работаете у доктора Коделл? – спрашиваю я, наклоняясь в середину салона, когда мы поворачиваем на северную кольцевую дорогу возле парка Уонстед.
Водитель не отвечает, и я мучительно терзаюсь в сомнениях: то ли мешаю, то ли веду себя неучтиво.
– Наверное, у нее интересно работать, – как бы невзначай говорю я, решив, что ответ водителя и задаст тон на весь оставшийся путь.
И снова молчание. Вместо ответа водитель достает из бардачка небольшую белую карточку и, не оборачиваясь, протягивает мне. С одной стороны карточка пустая. А на другой черным шрифтом, имитирующим стиль печатной машинки, набрано:
Ваш водитель, мистер Уильям Виллнер, в данный момент проходит курс лечебного молчания, в рамках которого следует воздерживаться от речи с 12 до 23 часов ежедневно. В случае острой необходимости ответ на Ваш вопрос будет изложен в письменной форме при первой же возможной остановке. Ответы на частые вопросы находятся в кармане сиденья, расположенного перед Вами.
Поднимаю глаза: в зеркале заднего вида мне виновато улыбается мистер Виллнер. Из темно-синей папки в кармане переднего сиденья я узнаю много полезного, в частности, о развлекательных устройствах в салоне автомобиля для приятного времяпрепровождения пассажира в пути. Экран в подголовнике переднего сиденья с фильмами и телепередачами на любой вкус. Планшет с несколькими книгами, журналами и музыкальными стриминговыми сервисами. В отсеке под средним сиденьем аккуратно сложены наушники с шумоподавлением, наверняка приобретаемые для каждого клиента отдельно.
Оценив богатый выбор развлечений и испытывая вину за нежелание ими воспользоваться, я прислоняюсь
Верный своему обету, мистер Виллнер хранит молчание. На мою просьбу сделать краткую санитарную остановку водитель отвечает кивком, но не произносит ни звука. Более того, когда я, выйдя с территории автозаправки, приблизился к машине, то увидел, что он сидит в той же позе: руки на руле, взгляд устремлен вперед. Как и машина, которую он ведет, мистер Виллнер сочетает в себе высокую эффективность и лаконичность.
Croeso i Gymru – мелькает валлийская надпись на дорожном щите. «Добро пожаловать в Уэльс». Въезд на скоростную магистраль Северного Уэльса украшает стилизованный красный дракон. Мы несемся к побережью, а мимо появляются и исчезают маленькие городки. На выезде из Абергеле дорога резко уходит влево, а справа возникает океан, который будет сопровождать нас до конца пути. Темно-синий оттенок воды в точности совпадает с цветом папки.
В течение следующего часа за окном сменяют друг друга живописные виды: вагончики с мороженым, тенты, взрослые, любующиеся облаками, дети, строящие замки из влажного песка. Есть нечто трогательное в том, как британцы отдыхают на пляже, как пытаются загорать под затянутым облаками небом. Тут угадывается мудрый принцип: пытайся выжать максимум из того, что тебе дано.
Когда мы подъезжаем к Портколли – рыбацкой деревушке шестнадцатого века, – на часах почти восемь вечера. Гранитные дома с крутыми сланцевыми крышами напоминают старух, зябко жмущихся друг к другу под промозглым ветром с океана. Автомобиль осторожно пробирается по узким, мощенным булыжником улочкам, едва не задевая каменные стены средневековых зданий.
Время от времени неторопливо идут по своим делам местные жители. Они равнодушно оглядывают машину и шагают дальше.
В дальнем конце деревни узкие улочки неожиданно расступаются, открывая взору широкий пирс из потемневшего бетона. Вдоль пирса, длинной полосой уходящего в неприветливый океан, пришвартованы многочисленные рыбацкие лодки, которые качаются на волнах. Поодаль от берега ровная бетонная поверхность пирса плавно уходит под уклон: внизу показывается пристань, о которую плещутся волны. И здесь, возле поросшего водорослями слипа [12] , я впервые вижу ее – «De Anima» [13] .
12
Слип – наклонная береговая площадка для спуска судов со стапеля на воду или подъема из воды.
13
«De Anima» – «О душе»; латинский перевод названия одного из трактатов Аристотеля.
Глава 8
У пирса, словно инопланетный космический корабль, стоит большая двадцатиметровая яхта, развернутая носом в океан. Среди крошечных лодок, тянущихся вдоль пирса, «De Anima» кажется настоящей громадиной: от ее самой высокой точки до воды метров восемь. Борта фирменного темно-синего цвета, на палубе белоснежная каюта с панорамными окнами. На носу четким строгим шрифтом выведено название судна – какое-то греческое или латинское изречение, перевода которого я не знаю. В корпус из стеклопластика встроена лестница с поручнями.