Безумная страсть
Шрифт:
Эйприл натянула простое платье и тихонько выскользнула в коридор. Убедившись, что вокруг никого нет, быстро спустилась вниз, повернула в узкий коридор и, миновав кухню и кладовые, вышла в переулок.
Вокруг стояла кромешная темнота. Эйприл наткнулась на какую-то бочку. Потревоженные кошки, отчаянно мяукая, кинулись в разные стороны. Она замерла на месте и приказала себе успокоиться. Впереди долгая ночь, и излишнее волнение - не помощник. Самое сложное - выбраться из Вашингтона. Как-никак это столица янки, а кругом идет война. В такое время суток на улице не встретишь женщину без
Прижимаясь к стене, Эйприл двинулась вперед. Неожиданно в ночную тишину ворвался резкий, пьяный голос женщины, которая стояла в дверях ветхой лачуги и, держа над головой фонарь, прощалась с клиентом.
– Ну ты даешь, солдатик! Клянусь, мне на целую неделю хватит… Это я должна была бы тебе заплатить, а не наоборот!
– За чем же дело стало?
– довольно хохотнул мужчина.
– Только врешь ты все, девонька! Тебя небось другие дожидаются, вот ты и норовишь меня спровадить…
– Надо же мне зарабатывать на жизнь, а то бы я провалялась с тобой всю ночь. Такой лихой любовничек мне давно не попадался! Ты приходи еще как-нибудь…
Дверь закрылась. Эйприл не успела рассмотреть, в какую сторону направился мужчина. Затаив дыхание, она буквально вжалась в стену, страшась неосторожным движением выдать себя. Ну куда он делся, черт возьми? Ведь бежит, бежит драгоценное время!
Вдруг Эйприл услышала, как кто-то, смачно выругавшись, бросил бутылку и она со звоном разбилась о землю. Дверь снова распахнулась, и фонарь, который держала над головой женщина, высветил солдата, неловко скрючившегося у противоположной стены.
– Ну и черт с тобой, жалкий пьянчужка! Оставайся там, пока не проспишься!
– раздраженно крикнула женщина.
Дверь с грохотом захлопнулась. Снова вокруг Эйприл воцарилась полная темнота.
Одного взгляда на пьяного солдата было достаточно, чтобы понять: он не проспится до утра. Эйприл осторожно двинулась вперед. И тут ей пришла неожиданная мысль. Ведь на солдате форма янки! Она рывком стянула с себя платье, даже не успев сообразить, что делает, и начала раздевать солдата.
Стягивая с него штаны и рубашку, Эйприл недовольно сморщила нос, почувствовав запах дрянного виски и вспомнив о том, чем занимались только что солдат и женщина. Грязная, пропахшая потом одежда была омерзительна, но Эйприл все же облачилась в нее. Только так она сумеет беспрепятственно покинуть Вашингтон. Другого пути нет.
Длинные белокурые волосы Эйприл упрятала под форменную фуражку. Остались ботинки. С ними пришлось повозиться дольше всего - слишком большие для ее маленькой ноги, они все время норовили свалиться. Но не идти же босиком или в изящных туфельках!
Время от времени пьяный стонал и похрапывал во сне. Эйприл оставила на солдате лишь изрядно заношенное белье, а свое собственное платье засунула в мусорный бак.
Через несколько минут Эйприл вышла на перекресток и остановилась в нерешительности: куда идти дальше? Ясно одно - ей следует избегать слишком многолюдных улиц. Так она и сделала, двинувшись по одной из боковых улочек.
В этот момент до нее донесся звук шагов. Эйприл прислушалась и тут же при свете уличного фонаря увидела трех солдат. Они шли, пошатываясь, спотыкаясь и поддерживая друг друга. До Эйприл долетел обрывок фразы: «…к черту! Еще и платить? Уже поздно…»
И они снова неуверенно направились к себе в лагерь. Эйприл решила последовать за ними, держась на почтительном расстоянии. Может быть, она сориентируется и поймет, в какой части города находится и куда идти дальше.
Наконец, живописная группа вышла на окраину города и взобралась на холм. Эйприл, спрятавшаяся за деревом, увидела большой лагерь. Он раскинулся в долине и был виден как на ладони. Тут и там виднелись огромные палатки, похожие на спящих птиц, готовых при первой опасности расправить крылья и улететь. Везде горели костры, их серый дым поднимался к небу. Перед входом в лагерь стоял часовой.
Солдаты замедлили шаг. Один из них поскользнулся и упал. Часовой мгновенно направил на солдат ружье и крикнул:
– Стой! Кто идет?
Троица назвала свои имена и номер части. Часовой прокричал в темноту, видимо, солдату, дежурившему на соседнем посту:
– Тут у меня трое каких-то пьяниц!
В мгновение ока рядом с часовым появились несколько человек в форме и поспешили увести изрядно нагрузившихся вояк восвояси. Эйприл продолжала наблюдать за происходящим, не зная, на что решиться. Вдруг до нее донесся грохот повозки, выезжавшей из лагеря. Впереди сидел солдат, державший в руках вожжи. Поскольку кутерьма, вызванная появлением трех пьянчужек, все продолжалась, он нетерпеливо крикнул:
– Освободите дорогу, да поживее! Мне нужно попасть в Мэриленд. У меня здесь раненые и продовольствие…
Мэриленд! Это же на юге, по пути к Алабаме! Со своего наблюдательного поста она увидела, как повозка наконец сдвинулась с места и направилась туда, где валялся на земле один из ее недавних пьяных спутников. Видно, ему стало совсем худо. Повозка ненадолго остановилась, причем как раз напротив небольшой рощицы, где спряталась Эйприл. Вот это шанс! И хотя она не знала точно, далеко ли от Мэриленда до Алабамы, сейчас главным для нее было то, что это тоже на юге.
Улучив момент, когда возница повернулся к ней спиной, девушка короткими перебежками добралась до повозки. Ухватившись за задок дрожащими руками, Эйприл проворно забралась внутрь и опустила полог. Вокруг нее громоздились беспорядочно сваленные коробки и ящики. Острый угол впился Эйприл в бок, и она стиснула зубы, чтобы не закричать. Суматоха вокруг троих пьяниц отвлекла внимание возницы, и все же, когда Эйприл забралась в повозку, он обернулся. Неужели почувствовал толчок? А что, если он сейчас подойдет и проверит? Эйприл затаила дыхание.