Биомеханический барон
Шрифт:
— Делай, что говорю!
Пароход стремительно шел наперерез крейсеру, все быстрее сокращая и без того малое расстояние. Враги заметили незваного гостя и даже попытались повернуть башни главного калибра, но те вращались слишком медленно и не успели бы поразить цель до столкновения.
Зато малые пушки гремели из спонсонов без передыха. Им помогали офицеры, забрасывая пароход огненными шарами и пытаясь перевернуть высокими волнами. Но если вражеских магов можно пересчитать по пальцам, то орудий с одного только борта палило полтора
Да, калибр невелик, и ни фугас, ни чугунная болванка не могли потопить судно ни за десять, ни за пятьдесят попаданий. Но янки знали свое дело, и метили либо ниже ватерлинии, либо прямо в мостик, который защищали только Алабин, Юсупов и двое графов.
— В трюме вода! — с отчаяньем донеслось из переговорного устройства. — Прибывает быстро! Пробоин — что в решете!
— Господа, — капитан меланхолично обратился к волшебникам. — Это корыто должно удержаться на плаву любой ценой — иначе мы проиграем, даже не вступив в бой. Поэтому ступайте, время не ждет.
— А как же вы? — пробасил здоровяк.
— Я справлюсь. От разбитого мостика еще ни одна лохань не ушла на дно. А вот от дырявого днища… Так что будьте осторожны — вода нынче чрезвычайно студеная.
— Поняли, ваша светлость, — Сабуров с азартом ухмыльнулся. — Но лично я не боюсь промочить ноги, когда на кону судьба империи. За мной, братцы! Айда!
Не успели колдуны уйти, как ядро попало в рулевого и разорвало на две части. Алабин цыкнул, сжал покрепче мундштук и взялся за штурвал. Но очень скоро понял, что даже с двумя руками удержать его ой-как непросто — из-за волн пароход нещадно мотало из стороны в сторону. Хорошо, что современные механизмы усиливали передачу — сто лет назад в такую качку с рулем не совладал бы и десяток крепких матросов.
— С рулем, — Игнат осклабился и навалился на колесо всем телом, но тут же закашлялся и поморщился от жгучей боли в груди. В гневе выплюнул трубку и прошипел: — Пора заканчивать с этой дрянью. Недаром лекари говорят, что от табака легкие — как порох.
Пароход подошел почти вплотную, и серая громада крейсера вровень простерлась напротив. Ощутимо возвышались лишь башни и надстройки, но перепад между палубами составлял меньше метра. И теперь без всякой подзорной трубы можно было рассмотреть направленные прямо на мостик стволы.
— Зараза… — Алабин в последний миг возвел перед собой заслон. — Я так просто не сдамся.
Фугас разбился о преграду и залил отсек огнем и шрапнелью. Будь здесь простые люди — и их размололо бы в кашу, а потом еще и прожарило до хрустящей корочки. Но даже герцогу пришлось несладко — мундир и шляпа задымились, а предплечье рассек глубокий порез от локтя до запястья.
— Держись, — процедил дворянин. — Осталось немного.
Грохнуло второй раз, и у надстройки сорвало крышу, как у лопнувшей консервной банки. Алабин зажмурился и приготовился задействовать последние резервы, как вдруг летящий
Последующий взрыв впитался в преграду и сделал ее лишь крепче, а сам барьер передвинулся ближе к выбитым окнам, чтобы не застилать обзор. Игнат обернулся и увидел стройную девушку в кожаных брюках и накидке с капюшоном, из-под которого выбивались черные пряди.
— Мадам, мы знакомы?
— Не отвлекайтесь, сударь, — Ева скинула капюшон и часто задышала. — Моего дара надолго не хватит.
— Разве Захар не велел вам оставаться во дворце? — удивился мореход.
— Велел, — баронесса улыбнулась. — Мне уйти?
— О, нет, — капитан магией Земли превратил часть переборок в стальные щупальца и вцепился ими в штурвал. — Продержитесь хотя бы пару залпов — мы почти у цели.
— Есть!
От второй канонады колдунья упала на колено. От третьего — отлетела к стене, едва не кувыркнувшись через голову и сшибив спиной тяжелое кресло. Из носа хлынула кровь, легкие залило огнем, а грудь пронзила нестерпимая боль, но выигранного времени хватило, чтобы осуществить задуманный маневр.
— Внимание! — крикнул Алабин. — Право руля!
Идущее на всех парах судно резко вильнуло, совершив некое подобие полицейского разворота, и ударило крейсер борт в борт — да с такой силой, что порвало швартовочные канаты и толстенные якорные цепи.
«Арканзас» врезался в соседний причал, почтовик навалился на него, словно пьяный товарищ, но из-за «плоского» соударения броня корпуса отделалась длинными царапинами. В общем и целом, все прошло согласно изначальному плану — инерция слепила посудины воедино и не позволила разойтись, несмотря на бушующий шторм. И как только качка от тарана поутихла, из трюма «каракатицы» вырвался десант, перевалил через фальшборт и захлестнул засевших за ним морпехов.
— На абордаж! — взревел Сабуров, орудуя двумя палашами разом. — Смерть захватчикам!
Пока на палубе разгорался бой, Захар стрелой пронесся в трюм, открыл клетки с пленниками и опустил носовую аппарель.
— Уходите, — парень указал мечом на трап, но никто не шелохнулся — обнаженные люди самых разных рас жались друг к другу в тесных зловонных камерах и со страхом и непониманием смотрели на освободителя.
— Goaway! S’en aller! — повторил он на английском и французском. — Быстрее!
Местные узники первыми пришли в себя и со всех ног рванули на выход. Немногочисленные аборигены, которых янки умудрились наловить где-то по пути в Ялту, остались на своих местах. И судя по выпавшим зубам и сыпи на коже, бедолаги страдали от цинги. Скорее всего, их взяли как добычу у побежденного пирата или контрабандиста, что в изобилии курсировали в Черном море.
— Вы наш новый хозяин? — спросил пожилой чернокожий раб с поседевшими лохмами.
— Нет, — киборг сжал кулаки. — У вас больше нет хозяев. Вы свободны.