Биомеханический барон

Чехин Сергей Николаевич

— Я готов, — охотник мысленно отправил в матрицу блок распоряжений, протоколов и команд.

— Как знаешь, юноша… Как знаешь. И да хранит нас Свет.

Жирные щупальца протянулись к ректору, сорвали с него кандалы и толчками и оплеухами подогнали к пюпитру.

— Давай, — клыкастая пасть растянулась на всю обложку. — Выпускай, старый черт. Как же долго я этого ждал…

Афанасий обернулся и в последний раз воззвал к осторожности и благоразумию. Но Захар уверенно кивнул — приступайте. Архимаг занес

над гримуаром дрожащие ладони и сплел меж ними столь сложную и заумную вязь, что до нее не догадался даже центральный процессор. Заклинание напоминало сотканный из горящих молний гэксаэдр, что одновременно вращался в восьми направлениях и прятал внутри себя звездную спираль.

Грани фигуры лопнули с колокольным перезвоном, а звезды блестками упали на обложку. Скобы тут же раскрылись, страницы зашелестели с бешеной скоростью, а сотни тысяч начертанных формул и знаков слились в густую чернильную массу.

На этой зловонной куче проступила знакомая сушеная харя с горящими глазами и раззявила пасть на всю ширину. Из бездонной глотки вырвался фиолетовый дым и втянулся в нос, рот и уши ректора. Волхов дернулся, как от удара бича, встрепенулся и огладил камзол на груди. А затем взглянул на киборга черными как смоль глазами.

— Да уж… — с отвращением протянул Всеслав. — Это тело и впрямь труха — того и гляди развалится. А вот твое мне нравится куда больше. Я вселюсь в него и буду рвать старого выродка на лоскуты — долго, старательно и с огромным наслаждением. Но эта сладкая месть не сгладит горечи позорного плена. Вы отняли у меня все — силу, власть, богатство, девок… даже гребаную плоть! И я непременно верну свое — да еще и с процентами. А их за минувшие годы накапало — мое почтение. Так что трепещите, холопы — князь Полоцкий вернулся!

Он подошел вплотную к охотнику, щелчком снял с него кандалы и сей же миг черным дымом перетек в новую оболочку. Старая же тряпичной куклой рухнула на пол — истерзанный пленник наконец-то обрел заслуженный покой.

— Вот это — другой разговор! Настоящий богатырь. От баб, небось, отбоя нет. А я по бабам страсть как соскучился. И начну как раз с твоей девчонки — смазливая, прыткая, самое то. Да и брыкаться особо не будет — вы же вроде как любитесь-милуетесь. Но сперва надо проверить, велико ли твое копье. А то бывает, что росту исполинского, а между ног — как у котенка.

Князь хотел приспустить штаны, но не смог пошевелиться. Дернулся раз-другой — даже не шелохнулся. Принялся биться, как птица в силках, но не сумел качнуть даже пальцем. Тело полностью парализовало за исключением головы, чтобы Захар мог всласть насладиться истерикой выродка.

— Какого лешего? Отчего я оцепенел? Почему не могу ступить и шага?!

— Потому, что я передал полное управление командной матрице. Так что добро пожаловать в свое новое узилище, — пришелец самодовольно

осклабился.

— Предатель! Вероломец! Что это за символы и цифры перед глазами? Отвечай, что это за волшба?

— Это я-то предатель? — охотник расхохотался. Говорили они по очереди — и хорошо, что остальные пленники потеряли сознания от изнурения, иначе от такого диалога у многих точно поехала бы крыша. — Сам хотел меня надурить — а попался в ловушку, как ребенок.

— Ловушку? Но ты и сам заперт вместе со мной!

— Да ладно? — киборг ощерился. — Правда? А как тебе такое? Задействовать заданный протокол!

Повинуясь заранее прописанной программе, мозговой имплантат вывел хозяина из ячейки, с хрустом потянулся и начал освобождать дворян тем же заклинанием, которым Полоцкий расковал верзилу.

— Как это возможно?! — орал чародей. — Я сильнейший из живущих колдунов!

— Что же — Синод оценит. Как только закончу с этими бедолагами — сразу же направлюсь в обитель. А уж там тебя вытащат на свет божий — и заточением в книжке уже не отделаешься.

— Ты лжешь! — голос сорвался на фальцет, выдав сильнейшее волнение.

— Неужели? Кстати, как тебе мой шрам?

Матрица поднесла ладонь к лицу и насытила стигму до предела — даже линзы засбоили, не справившись со столь ярким сиянием.

— А-а-а! — по-бабьи заревел князь. — Стой! Хватит! Давай договоримся!

— А чего так? Уже расхотелось миловать мою девку?

— Прости, брат. Прости… — Всеслав часто задышал, обливаясь потом от подступившего ужаса. — Ляпнул, не подумав.

— Не брат ты мне, гнида чернокнижная. А договор у нас будет простой: открываешь Прореху — и катись к своим божкам на все четыре стороны.

— А не обманешь? — оборотень облизнул дрожащие губы.

— А у тебя есть выбор? — Захар не без удовольствия вернул ублюдку его же фразу. — Если откажешься — матрица поведет тебя прямо во дворец, и я никак не смогу ее остановить.

— Проклятое волшебство… А если я соглашусь?

— Тогда отправишься в отстойник, пока не придет час открывать врата. А потом — пока-прощай.

— Большие ли нужны врата?

— Чтобы корабль прошел. Здоровенный и железный.

— Ух… это будет непросто.

— А легко нынче и не бывает. Но ты же вроде величайший из живущих колдунов? Как-нибудь справишься. А если нет…

Тело с грацией робота зашагало на выход.

— Стой-стой-стой! — залепетал князь. — Я согласен. Клянусь самой Бездной и заточенными владыками — все сделаю, что попросишь. Только не губи — не веди к святошам.

— Сейчас тебе предложат переместиться в аккумулятор. Табличка такая появится перед лицом. Скажешь, что согласен.

— Опять в тюрьму…

— Владыки сидели — и тебе велели. К тому же, это ненадолго. Впрочем, можешь отказаться.