Бизнес - класс
Шрифт:
"Тем паче, если меня - из сердца вон", - не договорил он.
Хриплое, с присвистом дыхание обессилевшего тигра заполнило собой кабинет. И непонятно, чего больше было в нем: усталости или отчаяния от невозможности одним прыжком, как прежде, переломить хребет обидчику.
– Хочу думать, что мы поняли друг друга, и интересы дела преобладают, так сказать...- Коломнин задержался у двери.
– Кстати, о деле, Салман Курбадович. Что бы ни было, но Лариса Ивановна должна остаться финансовым директором. Без этого сам откажусь. Нравится вам или
В приемной Коломнин едва не налетел на стоящую наизготовку Калерию Михайловну - со стаканом воды.
– Валокордин ему нужен?
– она укоризненно оглядела незадачливого жениха.
– И побольше, - виновато подтвердил он.
Часа через три Коломнин обнаружил, что лежавшая перед ним папка с документами оказалась на треть разобрана. Он перепроверил резолюции, нанесенные его рукой. Все вполне разумные. На всех стояла сегодняшняя дата. Но ничего этого он не помнил.
– К тебе можно?
Коломнин вскинул голову и медленно поднялся: перед ним с виноватым видом стояла Лариса. Волосы ее были собраны на затылке в пучок, - видимо, в спешке. И оттого распухшее, наспех подретушированное лицо казалось каким-то беззащитным. Она рассеянно провела ногтем по разобранной пачке.
– Даже сейчас работаешь?
– в голосе ее Коломнину почудилась укоризна.
– Тебя Фархадов вызвал?
– Да. Совершенно неожиданно. Разрешил вернуться к работе. Сережка, я так тебе благодарна, что настоял. Даже не представляю, как бы усидела дома без всего этого. ... Эта поганая анонимка! Все-таки люди - сволочи! Наверняка работа Мясоедова. Куснул-таки напоследок. Помнишь, тогда в гостинице?..
– Как говорил мой дружок, теперь это не имеет никакого полового значения. Мне твой свекр все поведал. У вас в семье опять мир да благодать. С чем и поздравляю.
– Сереженька, я, конечно, виновата. Гадина, если хочешь. Но не смогла. Ты должен понять. Так получилось. Фархадов, он, когда прочитал, был таким!..У него руки тряслись. Если б я не пообещала, просто не знаю...
– Это твой выбор.
– Выбор?!
– вскинулась Лариса. Но тут же смутилась, осознав неуместность негодования.
– Какой там выбор? Пришлось и все. Все образуется, увидишь.
– Хотя в принципе ты права. Хороша бы оказалась парочка: невестка нефтяного магната и банковский клерчишко. Неравный брак называется.
– Досталось тебе от Салман Курбадовича, - сообразила Лариса.
– Чего уж теперь? Слово дано.
– А ты и поверил, дурашка? Это лишь временно. Пока все успокоится. Как же мы друг без друга?
– Почему друг без друга? Надеюсь, продолжаем оставаться в одной связке?
– Дурачишься?
– недовольная взятым им официальным тоном, она улыбнулась прежней, зазывной улыбкой.
Но Коломнин на ее призыв не откликнулся. Хоть далось это ему не без труда.
– Ничуть не бывало. Быть может, ты права: когда личное мешает делу,
– Стало быть, ты от меня рад отказаться?
– Я??!!
Умеют все-таки женщины в любой ситуации оказаться обиженной стороной. Ноздри Ларисы затрепетали:
– В таком случае с этой минуты прошу обращаться на "вы"! И исключительно по служебным вопросам.
– Буду благодарен за то же самое. Если не возражаете, я бы хотел вернуться к делам, Лариса Ивановна.
– Не возражаю, Сергей Викторович.
За издевательски нейтральным этим тоном прорвалась такая ярость, что Коломнину показалось: еще секунда - и Лариса просто кинется на него.
Быть может, так бы и произошло. Но от входной двери донеслись нарастающие возбужденные голоса.
– Тулуп скину и зайду, - послышался голос Мамедова.
Вслед за тем дверь распахнулась, и в кабинет ввалился взмыленный Хачатрян.
Не здороваясь, протопал унтами, оставляя за собой мокрые следы, будто загулявший сенбернар. Рухнул на стул.
– Что случилось?
– проследив за его взглядом, Коломнин налил стакан воды, который тот вылакал, частично пролив прямо на енотовую шубу.
– Мы с Мамедовым только что с "железки", - Хачатрян с трудом залез за пазуху, выдернул целофановую папку. Бросил на стол.
– Это цены, что нам выставили за перевозку конденсата.
Лариса схватила лист, быстро пробежала и присвистнула. Протянула Коломнину.
Все стало ясно.
– Это они нам за то, что перекупщиков отодвинули. Что делают, шакалы! объявил от двери входящий Мамедов. Еще не отогревшийся, он усиленно массировал уши. Следом втерся Богаченков.
– Выходит, нам предъявили ультиматум, - определилась Лариса.
– Или возвращаем прежних покупателей, или...
– Или железная дорога перекроет глотку так, что еще похлеще взвоем, подтвердил Мамедов.
– Кажется, нас поставили раком, - не стесняясь женским присутствием, объявил он.
– Потому что, пока до трубопровода не дотянемся, другого способа вывоза просто нет. И все это понимают. Так-то!
– Какой отсюда вывод?
– ответа Лариса собственно не ждала. Его уже дал Мамедов. Но ей хотелось услышать Коломнина.
– Что теперь посоветуешь, стратег? Это ведь ты, кажется, настоял, чтоб мы одним махом убрали всех прежних покупателей конденсата.
– Теперь?
– Коломнин задумчиво почесал подбородок.
– Для начала не мешает разобраться в правовых основах: как и когда узкоколейка оказалась под контролем чеченцев. Ведь строили ее на паях владельцы месторождений.
– Какая приятная неожиданность!
– снасмешничал Мамедов.
– И строили. И владели. Только сделать с этим ничего нельзя, - вслед за ним съехидничал Хачатрян.
Удар кулачком по столу заставил обоих осечься.
– Хватит изгаляться, умники!
– Лариса провела взглядом по мужским лицам, будто мокрой тряпкой, стерев с них скепсис.
– Казбек! Живо докладывай, что знаешь.