BLOGS
Шрифт:
Какой бы он стал длинный! Ни под фото, ни под текст никакой книжки бы не хватило.
Однако Юрию Алексеевичу Спиридонову всё ж таки стоит уделить главу. Право слово, это особый случай.
Для беседы со Спиридоновым в Сыктывкаре я выбрал, конечно, не самое удобное время - начало декабря 1993 года. Россия и Республика Коми стояли на пороге референдума по новой Конституции, шли предвыборные «телебои» кандидатов в депутаты в Совет Федерации. В это же время «легли» шахтёры Воркуты - забастовка.
Спиридонов, баллотируясь на выборах, в это время занимался
12 декабря. Он, как любой нормальный человек, про себя пытался прогнозировать - что будет дальше, 13 декабря?
Что будет через полгода, через год? В 11 часов утра, «в окошке» между делами, я задал безнадёжный вопрос, пытаясь вернуть его на 12 лет назад, в Усинск 1981 года. Именно в это время Юрий Алексеевич был переведён в Усинск из Ухты на пост первого секретаря горкома КПСС.
Что представлял собой Усинск в то время? Какую главную проблему города вы увидели?
Спиридонов откинулся в кресле, сложив губы, словно посвистывая (привычка у него такая), помолчал. Было в его взгляде нечто очень похожее на интонации Аллы Михайловны Босовой: «Какие были времена! Какие люди!» Но он ответил коротко и, я бы сказал, даже жёстко.
– Главная проблема была в вере людей. Не было её. Какой-то раздербай был. Хапнуть и уехать - вот и вся психология. Самое важное, что нам удалось сделать в 1981-83 годах - это заставить людей поверить в своё дело, в город, в его будущее. Как? Это уже другой вопрос. Если я начну говорить цифрами -заскучаешь. Но без основных цифр никак нельзя. В 1981 году все скважины Усинска давали прирост добычи 20 тысяч тонн нефти в год. Через два года - 70 тысяч! В три с половиной раза больше. Больше нефти - больше доходов в городской бюджет. Строить стали больше. Людей селить не по три семьи в квартиру, а квартиру на одну семью - и навсегда. На тебе ключи, живи, расти детей... Темпы были такие, что сам дурел от восторга.
Самоирония Спиридонова кому-то кажется вальяжностью.
Бывает, его упрекают за грубость, за то, что берёт «на горло». И тем не менее ветераны Усинска, люди, работавшие с ним, зовут его «батько». Это «батько» звучит примерно также как «Мать Усинска» в адрес А. М. Босовой. Может, они и есть Батько и Мать этого города? Случайностей ведь не бывает.
Чем же «взял» Спиридонов этот город? Почему были многие, а запомнился этот? Если одним словом - надёжностью. Звал «пахать» - значит, и сам «пахал». Звал праздновать, значит, это был настоящий праздник, а не «тягомотина» совкового ритуала. Всё было по-настоящему. На фальши вера людей в город не появилась бы...
– Я не помню большего в своей жизни праздника (вернее, торжественного момента), чем день, когда мои товарищи по капле, как самое дорогое, сливали в одну капсулу нефть разных скважин. Это мы закладывали камень-памятник, камень-завещание по случаю добычи 100-миллионого кубометра нефти. Тебе, наверное, не понять особенность этого дня. Но люди, вот этот нефтяной
Мало кто знает, что Спиридонову никто и никогда не предлагал взятку - такой это человек. Опасный очень. Может вместе со взяткой в окошко выбросить. Сейчас в Усинске о нем говорят: «Он наш!», «Почему он не приезжает?» - как дети, жалуются и ревнуют усинцы. «Он свой!»
– 6 августа 1984 года состоялась почётная вахта, посвящённая добыче 100-миллионной тонны усинской нефти.
– 22 июня 1985 года. 4 часа утра. Начался знаменитый и страшный по масштабам пожар в Парме. 180 человек осталось без крова, сгорело около пятидесяти балков и пятнадцать бараков. С огнём боролось всё взрослое население Усинска. Жертв нет.
Усинск — это не экзотика! Это способ жить
В городе много машин: «Жигули», «Москвич», «Волга», «Запорожец» - эти марки отечественных автомобилей разъезжают по небольшому городскому пространству вместе с импортными, которых в последнее время появилось множество. Залётные гости Усинска удивляются - зачем вам авто? Город-то обойти можно за час. Шоссе - в аэропорт. Замкнутое пространство. Однако и в этом пространстве родилась автокультура. Без машины в лес не выедешь. А лес всё же кормит.
Грибы и ягоды здесь заготавливают в августе-сентябре, и хватает этих запасов аж до июля будущего года. Но не только лес кормит горожан. Кто бы мог подумать, что у Полярного круга люди построят дачи и будут выращивать морковь и картошку, в парниках - огурцы.
Рыба печорского засола (с запашком) оказалась не блажью, не отсутствием навыков засола. Это организм в тотальной нехватке витаминов требует «чего-то особенного». Я, например, к этому «особенному» так и не могу привыкнуть, но вполне понимаю людей, уплетающих рыбу, от запаха которой, простите, глаза режет.
Есть в меню усинцев и своё собственное «буровое изобретение». Мне оно понравилось. Слушайте рецепт: дно трёхлитровой банки засыпаете солью, сверху укладываете лавровый лист. Вам осталось только поймать рыбку, порезать её (почистив, конечно) любыми ломтями и сложить в банку.
Залейте это водой. Можно из-под крана, но лучше всё-таки кипячёной. Банку потрясите так, чтобы соль растворилась, а лавровый лист перемешался среди рыбы. Теперь оставьте банку в покое на 20 минут. Через полчаса, если вас двое, рыбы уже не останется. Слопаете как миленькие. Вкуснятина необыкновенная!
Для того, чтобы окончательно почувствовать себя северянином, нужно после рыбки выпить пару стаканов чая, заваренного круто. А если вы не за рулём, то кто откажется от рюмки водки?
Закусите пригоршней клюквы. Наутро баланс между головой и желудком будет в полном порядке.
...И вот едут усинцы по своему маленькому городу на авто: от шикарного Дома техники до не менее шикарного ресторана «Медведь» - и чувствуют, видимо, полный эффект присутствия цивилизации.
Мужской город. Сильный. А потому - простецкий и щедрый.