Боевыми курсами. Записки подводника

Белоруков Николай Павлович

Подводная лодка тут же легла на контркурс. Продолжать наблюдение в перископ было невозможно, так как к нам на полном ходу ринулись концевые десантные баржи, чтобы атаковать нашу подводную лодку. Я опустил перископ и спустился в центральный пост. Через несколько секунд мы услышали взрывы торпед. Вслед за этим невдалеке от нас раздались одиночные беспорядочные взрывы глубинных бомб, но затем все стихло. Противник не стал нас преследовать, а ограничился лишь атакой на самооборону.

Когда разрывы бомб стихли, я поздравил личный состав с боевым успехом, сообщил, что была атакована немецкая быстроходная десантная баржа. Из всех отсеков в центральный пост неслись ответные поздравления.

Эта победа еще более подняла боевой дух

всей команды. Срок пребывания на боевой позиции окончился, и мы повернули к базе. С радостью мы возвращались домой…

На переходе морем мы получили радиограмму с поручением найти экипаж нашего самолета, подбитого немцами в районе Севастополя. Мы быстро развернулись и полным ходом пошли в назначенный район, где безотлагательно приступили к поиску. Наших летчиков мы искали, находясь в надводном положении, чтобы быстрее охватить большую площадь. Мы обошли весь район вдоль и поперек, невзирая на угрозу встречи с противником, но все наши усилия оказались тщетны. Летчиков мы не обнаружили. Бескрайние, мрачные и пустынные морские [249] просторы так и остались безмолвными хранителями тайны исчезновения наших пилотов.

Теперь мы возвращались на базу с тяжелым ощущением вины и скорби. Мы оказались не в состоянии помочь нашим воздушным братьям, и, возможно, они так и сгинули, не дождавшись помощи. Эта мысль угнетала всех членов экипажа, мы близко к сердцу приняли трагическую судьбу наших бесстрашных летчиков…

По приходе в базу нас, как всегда, встречали командование бригады и дивизиона, боевые товарищи и друзья, поздравляя с очередной победой.

На разборе нашего боевого похода нашлись скептики, которые мало верили в присутствие на Черном море немецких судов-ловушек, однако в скором времени в этом же районе подводная лодка «М-35» под командованием капитан-лейтенанта В.М. Прокофьева обнаружила судно-ловушку, вышла на него в торпедную атаку и, выдав тем самым свое положение, была подвергнута жестокой бомбардировке и длительному преследованию. Взрывы глубинных бомб (известно, что звук хорошо распространяется под водой) дали командиру подводной лодки «С-33» капитану 3-го ранга Б.А. Алексееву основание полагать, что атакуют его, и он стал уклоняться от кораблей противника, которые, как ему показалось, преследуют подводную лодку.

Здесь же в конце августа 1943 года один из этих коварных противолодочных кораблей ночью атаковал и потопил нашу подводную лодку «Щ-203» (командир капитан 3-го ранга Владимир Иннокентьевич Немчинов), хотя на основании воспоминаний итальянских моряков существует мнение, что «Щ-203» потопила итальянская сверхмалая подводная лодка. Так или иначе, ни у кого из нас не осталось сомнений в том, что в Ак-Мечети сосредоточились вражеские противолодочные силы с невстречаемыми доселе судами-ловушками…

25- ю годовщину Великого Октября мы встретили в Поти. Праздничный приказ Верховного главнокомандующего был зачитан перед строем личного состава.

«Будет и на нашей улице праздник…» - доходчивые слова приказа глубоко запали в наши сердца. [250]

Тяжело было под Сталинградом, и у нас, на Северном Кавказе, было тяжело, но мы все верили в скорую победу, и наш боевой дух, питаемый радостными известиями с фронта, становился крепче.

В порту Поти шла оживленная работа. Боевые и вспомогательные корабли Черноморского флота, а также суда морского транспортного флота активно доставляли Черноморской группе войск в Туапсе боеприпасы, продовольствие, танки, орудия и другую боевую технику. Готовилось наступление, приближающее нашу Победу… [251]

Глава 5.

Наступательный дух

Радостные перемены. Ремонт. Прибытие

наркома ВМФ адмирала флота Советского Союза Н.Г. Кузнецова в Поти. Доктор медицинских наук П. И. Бениваленский. Учебно-боевой поход. Поединок с вражеской подводной лодкой. Юнга Гена. О торпедах. Неудачная рыбалка. Снова в море. Поиск подводной лодки «М - 113». Плавающие мины. Две ночные атаки - два боевых успеха. Возвращение семьи из эвакуации. В новый боевой поход в Каркинитскнй залив. Вынужденная покладка на грунт. Торпедная атака по дунайской барже. Встреча с противолодочными кораблями

Подошел к концу 1942 год, самый трудный и ответственный для всех нас год, а с ним закончился и оборонительный период Великой Отечественной войны. Наступил переломный 1943-й.

Всюду, на кораблях и на берегу, чувствовались долгожданные радостные перемены. Каждый из нас находился в приподнятом настроении по случаю успеха наших войск под Сталинградом. В результате тяжелейших для обеих сторон оборонительных и наступательных операций гитлеровская Германия потеряла под Сталинградом более полутора миллионов человек, громадное количество боевой техники. Это был важнейший этап на пути к нашей Великой победе в Великой Отечественной войне. Разгромом врага на Волге была создана благоприятная обстановка для развертывания наступления советских войск на других направлениях советско-германского фронта, особенно - на Северном Кавказе. [252]

Моральный дух на флоте стал невероятно высоким. Победа под Сталинградом окрылила всех нас - от матроса до адмирала. Боевое содружество экипажей подводных лодок и командования еще более упрочилось…

6 января 1943 года Президиум Верховного Совета СССР издал Указ о введении новых знаков различия - погон для личного состава Красной армии, а 15 февраля - и для личного состава Военно-морского флота.

Как непривычно было смотреть друг на друга в новой форме! Погоны напоминали о царской армии, но в боях мы окрепли настолько, что теперь было не зазорно считать себя аристократами духа. В то же время мы отлично понимали, что такая форма нас ко многому обязывает.

После напряженного плавания нам предоставили время на капитальный ремонт, который должен был начаться сразу после Нового года и продлиться до июня 1943 года.

Вместе с парторгом Щукиным мы разместились в моей каюте и завели разговор о предстоящем ремонте подводной лодки, прикидывая, кого куда поставить, особенно в дни авральных доковых работ.

Несмотря на то что мы и базировались на плавучей базе «Волга», которая, по идее, должна была обеспечивать нас всеми видами боевого и энергетического довольствия (торпеды, воздух высокого давления, электроэнергия, топливо, пар, вода и т. п.), необходимым ремонтом, благоприятными условиями для занятий и отдыха личного состава, на деле ничего этого не было. Все, на что мы могли рассчитывать, так это на продовольствие, вещевое снабжение и элементарные жилищные условия в грузовом трюме. Приходилось самим заботиться о ремонте и поторапливать довольствующие органы базы, чтобы приемка боезапаса и горюче-смазочных материалов производилась в кратчайшие сроки, а обеспечивающие транспортные плавсредства стояли у борта подводной лодки как можно меньше.

Итак, ремонт мы должны были провести своими силами. Несколько дней отдыха пролетели быстро, мы встали в док и приступили к доковым работам, переборке забортных механизмов и устройств. [253]

Особенно нелегкая задача в боевых походах всегда выпадала на долю личного состава трюмной группы, группы мотористов и электриков во главе с Крыловым, Щукиным и Карповым. Это были, что называется, три кита, на которых держалась вся пятая боевая часть. Они всегда успешно справлялись с поставленными перед ними задачами: система погружения и всплытия, дизеля и все электрооборудование подводной лодки работали весь боевой поход безупречно. И теперь они нисколько не снижали темп работы.