Большой космос (сборник)
Шрифт:
Представьте себе питекантропа, попавшего в звездолёт. Он приспособит эту «стальную пещеру» под жилище, но никогда не сможет раскрыть всех возможностей корабля.
«Юзабилити» — это степень, с которой продукт может быть использован определёнными пользователями при определённом контексте использования для достижения определённых целей с должной эффективностью, продуктивностью и удовлетворённостью.
— Так вот ты какое,
Инга впервые путешествовала назад во времени, и древняя Земля была ей ещё в новинку.
— Смелее, девушка! — флегматично почёсывая правое ухо, сказал Фёдор Игнатьевич, пожилой палеоисторик, приписанный к экипажу «Диптиха» на время экспедиции. — Все достижения человечества начинаются с первого шага. Колумб однажды приплыл на американский континент. Гагарин полетел в космос. Армстронг высадился на Луну. Веров достиг Сатурна. Дженкинс исследовал планеты Проксимы Центавра. Арбитман обнаружил параллельную реальность. Звягинцев проторил тропинку в прошлое. Повторяя эти шаги, мы делаем их традицией. Вперёд!
С этими словами палеоисторик слегка подтолкнул Ингу, и та, не удержав равновесия, плюхнулась на пахнущую хвоей землю.
— Фёдор Игоревич! — возмущённо воскликнула девушка, вскакивая и отряхивая комбинезон.
— Я уже восемьдесят лет как Фёдор Игоревич, — сообщил учёный, спрыгивая вслед за Ингой. Пассажирский люк находился в самой нижней точке корпуса хроноскафа, и от земли его отделяло не более полуметра. — И собираюсь прожить под этим именем ещё пару веков, так что ничего нового вы мне не сказали.
— А ведёте себя как ребёнок!
— Знаешь, в чём главная беда современной цивилизации? Мы разучились быть детьми, разучились верить в свои силы. Летим к звёздам, а сами сомневаемся. Возвращаемся в прошлое, и опять сомневаемся. Неуверенность — вот бич эпохи!
— А, может, всё-таки, болтовня? — из шлюза показался торс Константина, пилота, командира «Диптиха» и по совместительству мужа Инги. Смонтированный на стене шлюза овальный рычаг плавно пошёл вниз, выдвигая короткий трап.
— Болтовня? — переспросил Фёдор Игоревич, отодвигаясь в сторону, чтобы освободить место.
— Может, пустая болтовня — бич эпохи? Напоминаю, что здесь вполне могут водиться саблезубые киски, у которых очень хороший слух.
— А вы представляете, Константин, сколько травоядных необходимо, чтобы обеспечить пропитанием самого маленького махайрода, больше известного обывателям под именем саблезубого тигра? У них обширнейшие охотничьи угодья, и вероятность того, что мы вот так с ходу наткнёмся на такую киску, ничтожно мала.
— Когда она решит закусить, вам будет не до анализа вероятностей, — вставила шпильку Инга.
— Кто здесь поминает кисок всуе? — раздался синтезированный компьютером голос четвёртого члена экипажа, доктора физико-математических наук Мурзика.
Несколько лет назад по личному времени Инги на одном из земных исследовательских звездолётов под строгим контролем учёных окотилась кошка. Эксперимент «Котята-74» был поставлен для изучения развития нервной системы высших млекопитающих в условиях гиперпрыжка. Что у этого помёта возникнет разум, не предполагал никто: семьдесят три предыдущих эксперимента дали нулевой результат, впрочем, как и несколько тысяч последующих. Учёные так и не узнали, что вызвало изменения в сером веществе котят, однако программу адаптации для братьев
— Мы спорили про саблезубых тигров: водятся они здесь или нет?
— Водятся, — сообщил кот.
— Откуда знаешь? — с интересом спросил Фёдор Игоревич.
Мурзик почесал лапой нос и презрительно выгнул спину:
— Палеонтологическую базу поднял.
Фёдор Игоревич хлопнул себя по лбу, такой простой ответ не приходил ему в голову. Константин, более привычный к фокусам Мурзика, только улыбнулся: в словесных дуэлях коту не было равных.
— Константин, будь любезен, обрисуй нам задачи данной экспедиции? — кот преданными глазами уставился на капитана.
— Милейший доктор, а самому о цели экспедиции догадаться не позволяет видовая принадлежность? — хмыкнул палеоисторик. — Махайродов мы будем изучать. Или питекантропов. Других достойных задач в этой эпохе нет.
Инга с интересом уставилась на Мурзика. Это был вызов: язвить на борту диптиха полагалось только коту, и девушка с интересом ожидала, как тот выкрутится из возникшей ситуации.
— Милейший профессор, я рассмотрел оба предложенных вами варианта ещё до того, как «Диптих» занял своё место на высокой орбите, — вкрадчиво сообщил Мурзик. Кот мог синтезировать любые голосовые оттенки и бессовестно этим пользовался. — Поверьте мне, ни мои, ни, тем более, ваши предки не являются объектом исследования экспедиции. Обратите внимание, какая подобралась компания. Константин, несмотря на молодость, один из лучших пилотов Земли. Инга — выдающийся специалист по неформальной логике, интуит и просто хороший человек. Я — вершина эволюции, felis sapiens. Да и вы, вроде бы, в определённых кругах считаетесь неплохим палеоисториком. Если бы мы должны были изучать махайродов, к нам бы прикрепили зоологов, а если бы речь шла о питекантропах, то в составе экспедиции были бы психологи, религиоведы, физиологи и прочие дармоеды от гуманитарных наук. Возможно, ваша видовая принадлежность сыграла нехорошую шутку, и вы не смогли дистанцироваться от существовавших в эту эпоху приматов. Но поверьте моим словам: мы здесь не из-за них.
Краска залила лицо Фёдора Игоревича, однако он не собирался сдаваться:
— Ваши доводы, дорогой доктор, звучат убедительно для людей, далёких от науки. Но давайте послушаем, что скажет нам командир, всё-таки он точно знает то, о чём мы с вами только можем догадываться.
— Дорогой профессор, если вы помните, я и спрашивал о цели нашей экспедиции именно командира, когда вы столь бесцеремонным образом вмешались, пытаясь комментировать вещи, о которых не владеете даже толикой информации.
— Котег жжот, — прошептала на ухо Константину Инга.
Тот обнял девушку за талию и широко улыбнулся:
— Уважаемые господа, Мурзик, как всегда, абсолютно прав. Задачи, которые перед нами поставило Министерство фундаментальной науки Земли, никоим образом не касаются ни саблезубых тигров, ни пещерных людей. Мы ищем в этой эпохе инопланетян.
Пауза получилась шикарная. Тишина пятном сгустилась вокруг хроноскафа, обнимая экипаж «Диптиха». Она напомнило Инге гиперпрыжок, момент, когда корабль переходит в квазисостояние: нахлынувшее молчание, внутренний шок, смятение. Потом Инга, отстранившись от Константина, фальцетом спросила: