Большой обман
Шрифт:
— Слишком поздно.
— А что такое?
— На следующей неделе я опять отправляюсь туда.
— Это еще зачем?
— Великан хочет, чтобы именно я завершила фронт работ.
Вечер. Мы с Джо и Питом пьем пиво, и никто не воспринимает мой рассказ про великана всерьез.
— Я просто уверен, что не может он весить под триста кило. Это физически невозможно.
— Но это так. Самое меньшее — триста.
— Сколько весил самый толстый
— Роберт Уодлоу.
— Нет, — говорю я, — этот был самый высокий. Самый толстый был Роберт Эрл Хьюз.
— Откуда ты знаешь?
— В детстве я любила читать Книгу рекордов Гиннесса.
— Она и сейчас ее читает. — Джо хрустит орешком.
— Да. Я и сейчас в нее заглядываю. Иногда. Надо идти в ногу со временем. Сведения-то устаревают.
— А как он умудряется выживать? — У Пита скептический тон.
— Кто?
— Твой великан. Откуда он берет продовольствие и все прочее?
— Ему все доставляют на дом, я полагаю.
— А откуда у него деньги?
— Не знаю. Ему хватает, чтобы прилично питаться, у него есть компьютер, а всяких чистящих жидкостей столько, что можно заполнить полки приличного супермаркета. Но откуда он берет деньги, я не знаю. Он мне не сообщил.
— Наверное, он террорист.
— Не думаю, Пит.
— Может, он преступник, объявленный в международный розыск? По виду ведь не скажешь. Может, он подпольный торговец оружием?
— Не торговец он оружием.
— Откуда тебе знать?
— Он такой… обаятельный.
— Он помешан на маринованных огурцах, — ухмыляется Джо. — Вот на этом основании она и оценивает людей. Если любит все маринованное, значит, человек порядочный.
— Говорю вам, огурцы были замечательные. Не забыть спросить, где он их берет. В следующий раз, когда к нему поеду.
— Постой-ка. Ты серьезно собираешься наведаться туда еще раз?
— Почему бы и нет?
— Это небезопасно.
— В деревне безопаснее, правда? — Я подозрительно гляжу на Джо.
— Да уж конечно. Даже ты это признала.
Вот оно. Нужный момент настал.
— Джо?
— Да?
— Ты когда-нибудь видел «Плетеного Человека» [19] ?
— Кажется, нет.
— Ясно. Во сколько закрывается видеомагазин?
— О господи!
— Вот именно.
— Какая гадость!
19
Британский фильм ужасов 1973 г., в силу разных обстоятельств практически неизвестный широкому зрителю, хотя это настоящий шедевр жанра.
— Ага, не очень-то приятно на это смотреть, правда? Как здорово, когда свора по пояс голых язычников привязывает тебя к плетню и сжигает живьем на какой-то открытой всем ветрам возвышенности! Вот что может с нами случиться, если мы переберемся в деревню.
— Ты так думаешь?
— Если такое произошло с самим Эдвардом Вудвордом про прозвищу Волына, то, уж конечно, может случиться и с нами.
— Но это приключилось в шотландской глуши. На Гебридских островах.
— Вот так все и начинается. Сначала ты говоришь, что мы переедем не далее чем в Хэмел-Хэмпстед, а потом вдруг оказывается, что на нас одежда из рыбьей кожи, мы живем на берегу какого-нибудь Лох-Несса и за нами по лиловому вереску гоняется шайка полуголых сатанистов.
— Мужчин или женщин?
— Какая тебе разница.
— Вообще-то разница большая.
— Тогда мужчин.
— Уверена?
— Абсолютно.
— Не женщин?
— Нет.
— А по-моему, все будет замечательно.
— То есть как? — возмущаюсь я, не веря своим ушам.
— Ну, во-первых, мы сможем развести настоящий сад. Потом, мы будем в состоянии обеспечить себе приличный отпуск. Эту квартиру можно продать, положить денежки в банк и купить дом, где будет на спальню больше.
— И зачем нам еще одна спальня?
Джо делает умное лицо.
— Серьезно. Неужели с нами будет жить кто-то еще? Ведь чтобы приютить Пита, когда очередная подруга дает ему от ворот поворот, у нас имеется диван.
— Знаешь… может быть… однажды нам захочется иметь детей. И тогда лишняя спальня нам не помешает.
— Хм-м… Джо?
— Да?
— Ты когда-нибудь слышал о товаре, который называется «Тина Леди»?
Надувшийся Джо отмокает в ванне, прихватив для компании пиво и журнал про морозостойкие однолетники, а я звоню своему постоянному консультанту Лорне.
— Ты ему сказала, что не хочешь иметь детей?
— Нет. Не совсем. Я просто сказала, что еще не готова.
— Ну так объяви о готовности. По-моему, это хорошая мысль.
— Ты так считаешь?
— А почему нет? Мэг — лучшее, что у меня есть в жизни.
— Ясно. И это говорит женщина, которая внушает мне, что в случае рождения детей я к пятидесяти годам стану опустившейся замарашкой, а в магазине эта женщина всякий раз стонет: ах, у меня желудок в три фута длиной.
— Мы же не ходим по магазинам вместе.
— А то я не знаю. Просто я могу ходить по магазинам только в одиночестве, а то бы ты наверняка стонала.