Борьба за наследство Киевской Руси : Краков, Вильнюс, Москва

Денисов Юрий Николаевич

Такое положение в связи с отсутствием наследников у короля Сигизмунда II Августа могло в ближайшем будущем разобщить эти государства, почему польские шляхтичи и прилагали усилия к созданию более тесного союза. Понимали необходимость союза и литовские дворяне, но они настаивали на равноправии; проводником этой идеи был Иван Ходкевич. В конце 1562 г. король созвал сейм в Петрокове, и, хотя на сейме обсуждались военные расходы и реальная помощь Литве в ее войне с Россией, в кулуарах идея нового польско-литовского союза тоже обсуждалась.

Пока «радные» паны совещались вместе с королем в Петрокове, российские войска под управлением самого царя двинулись от Можайска к литовской границе. Своим 60-тысячным войском с 200 пушками царь обложил со всех сторон Полоцк – один из самых важных и богатых городов Восточной Литвы. Через полмесяца осады полоцкий воевода Станислав Довойна после многочисленных артиллерийских бомбардировок города вынужден

был капитулировать со своим двухтысячным гарнизоном. Вся помощь Полоцку, которую смогли собрать великий гетман Николай Радзивилл Рыжий и польный гетман Юрий Ходкевич, составляла не более 2500 человек, да при них всего 10 пушек. Естественно, что серьезно помочь гарнизону города они не могли, поэтому ограничились контролем дороги на Вильнюс.

Н. М. Карамзин сообщает, что «Иоанн, взяв государственную казну, взял и собственность знатных, богатых людей, дворян, купцов: золото, серебро, драгоценные вещи; отправил в Москву епископа, воеводу полоцкого, многих чиновников королевских, шляхту и граждан; велел разорить латинские церкви и крестить всех жидов, а непослушных топить в Двине. Одни королевские иноземные воины могли хвалиться великодушием победителя: им дали нарядные шубы и письменный, милостивый пропуск, в коем Иоанн с удовольствием назвал себя великим князем полоцким, приказывая своим боярам, сановникам российским, черкесским, татарским, немецким оказывать им в пути защиту и вспоможение» [29, № 7–89, 99].

К наемникам относились уважительно, поэтому немцы и воевали как на стороне короля, так и на стороне царя. Правда, один из опричников царя Ивана IV, немец по происхождению, Генрих Штаден в своих записках привел несколько иную информацию со слов очевидцев событий в Полоцке:

«Под Полоцк великий князь подошел с большим войском и артиллерией. В лагерь к великому князю вышло из города духовенство с крестами, иконами и хоругвями, и город сдали вопреки воле наместника Довойны. Великий князь вызвал из города все рыцарство и воинских людей. Их таким образом разъединили, а затем убили и бросили в Двину. С евреями, которые там были, случилось то же самое, хотя они и предлагали великому князю много тысяч флоринов выкупа. Евреи держат в Литве все кабаки и таможни. Бедный люд замерзал и умирал от голода, мещане вместе с женами и детьми были развезены по нескольким городам Русской земли. Наместник Довойна был отвезен в Москву в тюрьму. Но через несколько лет он был дан на размен против одного русского князя. Тогда он вырыл тело своей супруги, похороненное на немецком кладбище в Наливках за городом, и увез его с собой в Польскую землю.

Мещане, равно как и многие из дворян, вместе с женами и детьми жили несколько лет по тюрьмам, закованные в железа, залитые свинцом. Когда же великий князь вместе со своими опричниками осаждал некоторые города в Лифляндии, все они были убиты вместе с их женами и детьми. И всем еще для устрашения были отсечены ноги, а тела их брошены потом в воду» [61, 423].

Так что русские, подданные великого князя литовского, попав во власть московского царя, далеко не всегда могли рассчитывать на сохранение жизни, хотя бы после насильственного переселения во внутренние области России, поэтому чаще всего в противовес иноземным наемникам они защищали свои города до последней возможности.

Оставленному в Полоцке московскому гарнизону под руководством князей Петра Шуйского, братьев Василия и Петра Серебряных-Оболенских было приказано не только укрепить разрушенный город, но и построить крепости-спутники неподалеку от него для контроля путей сообщения. В марте того же года вновь прибывшее от Смоленска войско под руководством боярина Ивана Воронцова пыталось взять Мстиславль, но несмотря на долговременный артиллерийский обстрел из более чем 150 орудий защитники, зная судьбу полотчан, сдаваться не собирались и таки отбились с помощью своих сорока пушек. Понимая всю важность поддержки православных подданных, король Сигизмунд II Август на Вильнюсском сейме, на котором обсуждались вопросы обороны и унии государства, отменил статью Городельского привилея от 1413 г., дававшую большие преимущества католикам при занятии государственных должностей.

Полугодовое перемирие, которое было заключено сторонами, мало что дало Великому княжеству литовскому. Правительству его, кроме военных приготовлений, надо было отвлекаться на решение политических вопросов по союзным делам, сначала в мае на Вильнюсском сейме, затем в ноябре на Варшавском. Поэтому, когда российские войска разорили в сентябре 1563 г. окрестности города Дриссы, король вновь обратился к царю с предложением заключить перемирие на шесть месяцев, но на этот раз заминка в военных действиях была невыгодна московскому государю – слишком много войск собралось вблизи литовских границ, которых было проще прокормить за счет населения противника, чем распустить

не солоно хлебавши.

Российское войско в декабре 1563 г. двумя армиями направилось к Орше для соединения и совместного дальнейшего похода на Минск и Новогрудок. Армия под руководством князя П. И. Шуйского в количестве около 18 тысяч воинов вышла из Полоцка, а армия, возглавляемая князем В. С. Серебряным-Оболенским и составлявшая порядка 30 тысяч воинов, вышла из Вязьмы. Все предыдущие победы предрекали не слишком трудный поход для столь значительного воинства, тем более что Великое княжество литовское могло выставить против них чуть ли не в десять раз меньшее наемное войско за недостатком средств. И все-таки в январе 1564 г. русских воевод постигло сокрушительное поражение. Доверимся летописному описанию этих событий:

«Тоя же зимы, генваря, ходили воеводы в Литовскую землю, ис Полотцска бояре и воеводы князь Петръ Ивановичь Шуискои, Семен Васильевич Яковля и иные воеводы ис Полотцска со многими людми, а из Вязмы бояре и воеводы князь Василеи да князь Петръ Семеновичи Серебряные-Оболенские со многими людми. А велл царь и велики князь воеводамъ Вяземским снятися з боярином со князем Петром Ивановичем Шуиским с товарыщи не дошед Орши за пять верстъ в сел на Боране, а от Орши идти к Мнску и к Новугородку к Литовскому воевати, и станы Полотцским и Вяземским и воеводам розписал и день учинил, на которои имъ день у Орши на Боране снятися. Ис Полотцска же боярин и воевода князь Петръ Шуискои с товарыщи к Орше были с Вяземскими воеводами снятися пошли, и шли не по государьскому наказу, оплошася, не бережно и не полки, доспхи свои и всякои служебнои наряд везли в санех. Королевские же гетманы, пан Николаи Радивил воевода Тротцскои и иные гетманы, а с ними королев двор и вс Литовские и Лятцские люди встртили Полотцских воевод боярина князя Петра Ивановича Шуиского с товарыщи безвстно не допущая Орши. Царевы же и великого князя воеводы не токмо доспхи успели на себя положити, но и полки стати не успли, занеже пришли мста тесные и лсные. Литовские же люди пришли исполчася вскоре и передних людеи погромили. И на том дле боярина князя Петра Шуиского убили и дворян князя Семена да князя Федора княже Дмиреевых детей Палецкого и иных многих убили, а воевод Захария Плещева Очина да князя Ивана княже Петрова сына Охлябинина и иных детей боярских взяли, и коши воеводские и детеи боярских всх поимали. Иные бояре и воеводы, которые в том походе были, и дти боярские и стрелцы и боярские люди ушли в Полтескъ своими головами. А на том дле детеи боярских побили и в полон взяли и которые безвстны, до полутораста человекъ. Вяземские же воеводы бояре князь Василеи да князь Петръ Семеновичь Серебряные с товарыщи по сроку к Орше на Боран пришли, и учинилася им всть, что ис Полотцска воевод князя Петра Шуиского с товарыщи к Орше Литовские люди не пропустили, и они в Литовскои змле воину роспустили и Литовские мста воевали Дубровинские, Оршанские, Дручские, Березынские, Копоские, Шкловские, Могилевския, Радмльские, Мстиславские, Кричевские и королевские села и деревни жгли и в посылках во многих заставы Литовских людеи побивали и языки имали и в полон многих людеи и з животы поимали. И пришли на Смоленскую Украину февраля въ 9 день со всми людми дал бог здорово» [42, 329].

Таким образом, великий гетман Николай Радзивилл Рыжий вместе с Григорием Ходкевичем и своим шеститысячным войском не собирались ждать нападения огромной армии и решили воевать с ними по отдельности, когда российские войска были на марше. Внезапный удар литовского войска в авангард армии князя П. И. Шуйского, шедшего без разведки и фланговых дозоров, последующая смерть главного воеводы и его ближайших сподвижников, а также пленение многих других военачальников, бездумно оказавшихся в голове колонны, растянувшейся на несколько километров, послужили залогом военного успеха великого гетмана и позора для беспечных российских воевод. Армия князя Василия Серебряного вместо того чтобы отплатить литовцам за поражение товарищей, решила в очередной раз ограничиться грабежом литовских сел и деревень, а когда литовское войско попыталось навязать сражение русским полководцам, те, отягощенные награбленным добром и многочисленными мирными жителями, захваченными в плен, просто-напросто поспешили к Смоленску.

Победа литовцев в битве на реке Улла позволила добиться им и политического успеха на Варшавском сейме в вопросе устройства союзного Польско-Литовского государства. Литовской делегации во главе с канцлером Николаем Радзивиллом Черным удалось достичь ряда принципиальных договоренностей с польской делегацией: общегосударственные сеймы должны проводиться в Польше, но вблизи литовской границы; курс валют уравнивается; соблюдается единство дипломатического представительства в других странах. Польской делегации не удалось настоять на полном включении Литвы в состав Польши, даже при условии отказа короля Сигизмунда II Августа от своих вотчинных прав на Великое княжество литовское в пользу Польского королевства.