Бородинское поле
Шрифт:
удара о стенку - а ударился он, к счастью, не головой, а
плечом, - ни самого звука, оглушившего его. На какие-то
минуты он потерял сознание. И когда очнулся, то увидел
склонившегося над собой старшего лейтенанта Федорова,
вернее, только его бледное, как бумага, лицо и глаза, черные,
растопыренные в испуге. Федоров почему-то беззвучно шавкал
ртом, как рыба, выброшенная на берег, и чего-то умоляюще
ждал от него, Игоря Остапова. Игорь
хочет от него командир. Он не ощущал боли, он вообще ничего
не ощущал. Он только глядел, медленно и устало, и видел, как
появились другие лица - товарищи по подразделению - и затем
стремительно ввалился запыхавшийся и взволнованный
подполковник Шпаков и тоже, как и Федоров, беззвучно шавкал
ртом. Тогда только Игорь обратил внимание на совершенное
отсутствие звуков. Это была не тишина, а что-то другое,
незнакомое ему, когда есть движения, энергичные, резкие,
когда люди пытаются говорить, а звуков и слов нет.
Потом его уложили на носилки, унесли, и он,
почувствовав слабость во всем теле, какую-то невесомость,
уснул. Проснулся в санчасти. В палате он был один. Прежде
всего, пожалуй, инстинктивно, чем осознанно, прощупал
самого себя. Все было на месте, при нем: руки, ноги целы. И
никаких болей. Лишь сухость во рту и монотонный шум в ушах.
Он напряг память и начал припоминать все по порядку.
Дрель... Сначала сверло шло туго, а под конец сразу легко,
провалилось. И взрыв. Значит, угодил в провода, замкнул. Но
почему же это не произошло раньше, когда старший лейтенант
сверлил первое отверстие? Просто ему повезло, Федоров
вообще везучий. Сам об этом говорил, даже хвастался. А ведь
могло и его вот так же. Могло быть хуже. А что хуже?
Этот неожиданный вопрос прозвучал в нем тревожно.
Игорь вспомнил: взрыв произошел как раз накануне
инспекторской проверки. Выходит, вся кропотливая работа
целого подразделения пошла насмарку. Ну конечно же:
выведен из строя агрегат - шуточное ли дело! Он представил
себе: приехала комиссия с генералом Думчевым во главе - и
вот вам сюрприз: сожгли дорогостоящий агрегат. И кто
виноват? Конечно же он, Игорь Остапов. Он сверлил, не
рассчитал, допустил небрежность. Поругают и старшего
лейтенанта, это естественно, но главным виновником будет он,
младший сержант Остапов. Не Федоров же. У Федорова
взрыва не произошло. Хотя, в сущности, старшему лейтенанту
просто повезло. "Повезло", - горько подумал он. Какое уж тут к
черту везение - все подразделение
месте. Да что подразделение! Пятно на всю часть. А что
подумает генерал о нем, об Игоре? От такой мысли
становилось муторно, нестерпимо - хоть сквозь землю
провались. Только б родителям не сообщили. И как он теперь
будет смотреть в глаза товарищам, подполковнику Шпакову. . А
Думчев с ним и разговаривать не станет. И будет прав.
Немного успокоившись, Игорь стал заново вспоминать и
анализировать каждый свой шаг, начиная с того момента, когда
в его руках оказалась эта злосчастная дрель. И выходило, что
опасения его не были безосновательны, он не хотел сверлить.
В сущности, он выполнял приказ командира...
В коридоре послышались твердые шаги и негромкие
голоса. Собственно, он слышал лишь один голос - мужской, и
кажется, знакомый, кого-то напоминающий. Широко
отворилась дверь палаты, и следом за сестрой в белом халате
вошел Федоров. Вид у него был какой-то растерянный и
виноватый, словом непонятный, странный вид.
– Тебя пришли навестить, Остапов, - сказала сестра и,
словно спохватившись, спросила: - Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, - кивнул Игорь, настороженно глядя не на
сестру, а на старшего лейтенанта Сестра повернулась и ушла,
оставив их вдвоем. Федоров воровато посмотрел на
закрывшуюся за сестрой дверь и, неловко присев на табуретку
возле койки, спросил:
– Ну как ты? Что болит?
Игорь обратил внимание, что и у Федорова, как и у
медсестры, голос далекий и слова невнятные. Догадался: со
слухом не в порядке. Ответил негромко, без показного
бодрячества:
– Нормально. Тут мне делать нечего. Я сказал врачу, чтоб
выписывали.
– "Сказал", "сказал"! Ты не спеши. Врачи сами знают,
когда выписывать. Ты, Остапов, счастливый, в сорочке
родился.
– Как там у нас? - нетерпеливо перебил его Игорь. -
Приезжал генерал?
– У нас полный порядок. Представляешь - за ночь мы все
исправили, как ни в чем не бывало. И никаких следов. Комар
носу не подточит. Подполковник наш не ожидал такого,
растрогался старик, молодцы, говорит, ребята, не подкачали.
Генералу он, как и положено, доложил о происшествии. Не
знаю, какой у них разговор произошел, но, кажется, и генерал
остался доволен. Я сужу по тому, как он со мной разговаривал.
– Кто он?
– Ну, естественно, генерал Думчев. Целый час со мной