Бородинское поле
Шрифт:
кого-то еще? Девушку?
С этого Федоров и начал с Остаповым свой разговор.
Апрельский закат тревожно догорал в еще голом,
безлистом лесу, и багряно-фиолетовое пламя его ярко
просеивалось сквозь темную сеть ветвей, на которых звучно
лопались почки. Усевшись на самой макушке высокой ели,
громко насвистывал свои рулады освещенный закатом дрозд-
белобровик. Под кустом орешника, развесившего янтарные
сережки, сиренево цвело волчье
прошлогодняя листва, из которой зазывно торчали темно-
коричневые пики строчков. Но сейчас и Федоров и Остапов -
любитель грибов - не обращали на них внимания.
– У тебя есть девушка? - начал издалека Федоров,
которому никак не удавалось скрыть своего волнения. Игорь
видел напряженное состояние своего командира, только не
понимал причины.
– Есть, - коротко, не желая распространяться на тему
столь сокровенную, ответил Игорь.
– Ты любишь ее?
– Федоров смотрит на сполохи заката
как-то задумчиво-отрешенно.
– Не надо об этом, товарищ старший лейтенант.
Ответ несколько покоробил Федорова, задел самолюбие,
но он стерпел.
– Понимаю, Остапов. Не хочешь, и не надо. Это дело
щепетильное. Тут много всяких нюансов.
.
– Да никаких таких нюансов нет. Просто это мое личное.
Наше - Галинкино и мое.
– Согласен и одобряю. Галина. Красивое имя. А знаешь,
что оно означает?
– Игорь не знал, молчал. Федоров пояснил: -
Это имя пришло к нам из Византии. Означает оно тишину,
спокойствие.
"Интересно, - подумал Игорь.
– Галинка - и тишина". А он
думал, Галина - это веточка. И откуда старший лейтенант про
такое знает? Вообще он человек эрудированный, Игорю это
нравится, с ним интересно.
– А мою невесту зовут Новелла, - вдруг сообщил
Федоров.
– Как тебе нравится такое имя?
– Ничего, хорошее имя, редкое, - ответил Игорь. Федоров
обиделся.
– Ничего, говоришь, хорошее? Эх ты, проза. Да это же
прекрасное имя, необыкновенное, божественное, если хочешь
знать. Звучит как - Новелла! Поэзия.
– Но новелла, если я не ошибаюсь, это проза, - мягко
поддел Игорь и тихо улыбнулся.
– Сам ты проза! У Тургенева есть рассказы, которые
называются стихотворениями в прозе. У Гоголя "Мертвые
души" - поэма. У Сергеева-Ценского "Печаль полей" - тоже
поэма. А написано как бы прозой. Так и новелла - тоже
относится к разряду поэзии. А ты бы посмотрел на нее,
Остапов! Девушка - мечта. Афродита! И познакомились мы с
ней как! О, это целая поэма! Я шел к ней
преграды. Она мне досталась дорогой ценой. Суд чести, ты
понимаешь?..
– Разве она имеет отношение... к тому случаю?
– спросил
Игорь.- А как ты думал?! Самое непосредственное.
И Федоров поведал всю историю своего знакомства с
Новеллой. При этом он то и дело называл ее невестой,
говорил, что в ближайшее время они поженятся, что вопрос
этот решен. И тут же рассказал о ее письме, о том, что она
ждет его в Энске (надо обсудить конкретные вопросы
свадьбы). И если она уедет из Энска, не повидавшись с ним,
тогда все рушится, все летит вверх тормашками. Новелла
подумает о нем черт знает что и не простит. Вот почему он
должен встретиться с ней, чего бы это ни стоило.
– Да, да, Остапов, любой ценой, - повторил он
решительно и непреклонно.
– И что вы решили?
– настороженно спросил Игорь.
Федоров посмотрел на него пристально и строго. Сказал,
понизив голос до полушепота:
– Я решился на крайность. Но об этом будешь знать
только ты. И больше ни одна душа. Понимаешь? Никто. Тебе я
верю. Потому что ты такой... ну, понимаешь, на душу лег мне.
Ты мужик настоящий. Я решил после отбоя махнуть в город.
Утром я вернусь. Ничего не случится. Ты меня понял?
– Без разрешения?
– тихо спросил Игорь.
– Ну конечно.
– А почему бы вам к подполковнику Шпакову не
обратиться?
– Бесполезно.
– А вдруг?
– Шансов один из ста. Откажет - тогда уже все. Нет, лучше
так: поеду, а к утру вернусь.
– Но ведь это чепе.
– А кто узнает? Разве что ты доложишь. Скажешь ведь?
– Вы ставите меня в неловкое положение. Если спросят,
скажу, - твердо ответил Игорь. То, что задумал Федоров, ему
казалось невероятным, легкомысленным и даже преступным.
Ему все еще не верилось, что такое решение окончательно.
Возможно, старший лейтенант просто испытывает его.
– Если спросят - это уже другое дело. Ты на всякий случай
адрес запомни: улица Заречная, дом четыре, квартира тоже
четвертая. Легко запомнить.
– Геннадий Николаевич, - Игорь впервые обратился к
Федорову так, - очень прошу вас - не ездите. Это нехорошо.
– Плохо, говоришь?
– Голос Федорова прозвучал резко,
недовольно, с вызовом.
– А вдруг тревога? Можете себе представить?
– Тревога, говоришь? А ее не будет. Вот так-то. Не будет!
–