Борстальские подонки
Шрифт:
– Он врет, - прошептала Энни.
– Все, что он нам сказал - ложь.
– Не согласен, - сказал Сэм.
– Может, он и приукрашивает чуток, то там, то здесь.
– Приукрашивает? Сэм, да все, что он несет - сплошная выдумка!
– Он просто тянет время. Бог знает, он довольно находчивый парень. Пожалуй, за последние месяцы это у него самое интеллектуальное занятие.
Энни помотала головой.
– Тут дело не в этом, Сэм. Неужели ты не видишь, какой он? "Я изобрел план, я придумал, как его воплотить, я могу решать
– И что?
– Я уязвляю его эго, - сказала Энни, понизив голос и придвинувшись ближе.
– Я его подначиваю. Он это едва замечает. Намек, не больше. И минуту спустя у него готов ответ. Вот когда я насела на него с журналами, из которых он берет шахматные задачи. Он продолжал говорить, но он разыскивал ответ у себя в голове - и он не успокоился, пока не дал мне его, Сэм. Ему просто хотелось поставить меня на место, неважно, сколько это займет времени. Он хладнокровен, Сэм. Предельно хладнокровен. Он как робот. Да, он умный, и да, он, без сомнений, мастер в решении шахматных задач - но я также вижу холодный, острый рассудок, с которым можно связать три мертвых тела. Я была насчет него права. Этот мальчик - психопат.
– Я на это не куплюсь, Энни. МакКлинток - вот тот психопат.
– Доказательства, Сэм!
– Показания Бартона, - ответил Сэм.
– Эти вещи, о которых он мне рассказывал - пытки, электрошок...
– Да он просто говорил тебе то, что ты хотел услышать!
– сказала Энни, отметая такую возможность.
– Он боялся вернуться сюда. И он знал, что ты поведешься, если он выставит себя достаточно беззащитным.
– Вся Система прогнила, Энни. Эта Система МакКлинтока воняет!
– Конечно, Сэм, это всем ясно. Но это не нацистская Германия. МакКлинток никого не убивает. Это все он.
– Она показала на дверь, за которой сидел Доннер.
– А что если он подтвердит то, что рассказал мне Бартон?
– спросил Сэм.
– Наверняка, Сэм! И я скажу тебе, что он еще сделает - он пойдет дальше. Это будут не только электрошок или чего там еще, это будут чертовы расстрельные команды, клейма от горячих утюгов, и великолепные средневековые пыточные орудия в подземельях, и в центре всего этого, используя свой божественный ум для победы и власти над МакКлинтоком, будет сидеть наш чудо-мальчик Доннер. Пойдем, поговорим с ним, увидишь, права ли я. Более того, Сэм, он видит, что зацепил тебя. Он знает, что ты ему подыгрываешь, упиваешься этим. Он тобой руководит.
– Никто мною не руководит!
– О нет, руководят. Этот паренек, он держит тебя на поводке. Ты видел хоть одно доказательство этим так называемым пыточным камерам, а?
– Я видел исправительный блок. Одиночная камера, Энни, абсолютно черная, хоть глаз выколи.
– Это жестоко, но это не то, о чем рассказывал Бартон. Там не подключают
Сэм помотал головой.
– За этими смертями стоят МакКлинток и его Система. У меня... у меня есть причины быть в этом уверенным.
– И почему ты не хочешь рассказать мне об этих причинах?
– А почему ты не хочешь мне просто поверить, Энни?
Энни вскинула руки.
– Сэм, ты что, не понимаешь! Улики, доказательства - ты лучше любого другого знаешь, что нам нужны они, а не просто предчувствие!
– Это не предчувствие, - возразил Сэм.
– Нам нужно прижать МакКлинтока.
– Ой, Сэм, ты можешь просто забыть о МакКлинтоке. Он всего лишь униформа и свод правил. А с другой стороны этот мальчик, Доннер, он опасен.
– Ерунда!
– Не думаю, что это ерунда.
– Доннер тут жертва, а не подозреваемый. Энни, ради бога, если бы ты только знала!
Сэм отвернулся. Энни дотронулась до его руки, но он отмахнулся.
– Подумай как следует, Сэм, - сказала она.
– Не знаю, почему ты так прицепился к МакКлинтоку.
– Потому что он виновен!
– прохрипел в ответ Сэм.
– Он и его Система! Их нужно разрушить!
– Может, их и нужно разрушить, Сэм, но мы здесь не для этого!
– Мы здесь именно для этого!
– закричал Сэм.
Энни, нахмурившись, уставилась на него.
– Расскажи мне, - сказала она мягко, но довольно прохладно.
– Скажи мне, в какую игру ты здесь играешь, Сэм. Это как в ту ночь у тебя в квартире, когда ты начал нести вздор и рассказывать надуманные истории о моем отце. Что-то внутри тебя происходит, и я хочу узнать, что.
Сэм закрыл руками лицо. Как, черт возьми, ему все ей объяснить? Как рассказать, в какой она опасности? Как заставить ее понять, что все, что он делает - ради нее одной?
– Сэм? Что с тобой творится? Почему ты не можешь увидеть, кто такой этот Доннер?
Потому что Доннер не играет здесь никакой роли! Это МакКлинтока нужно обезвредить! Это МакКлинтока с его Системой нужно разбить, и тогда удар придется на Дьявола во Тьме, который все время подбирается ближе. Возможно, это будет смертельный удар, который разрушит железную хватку Судьбы и позволит Энни избежать уготованной ей ужасной участи. Этот парень, Доннер - ничто. Ничто. Но МакКлинток - он был всем.
А что если я неправ? Что, если права Энни? Могу я все неправильно понимать? Черт, черт, все это для меня чересчур!
Сэм вцепился пальцами в волосы, будто бы мог выдавить из своей головы всю ту смуту и замешательство. Перед своим мысленным взором он видел позолоченные часы, угнездившиеся в кармане у МакКлинтока, чья тоненькая цепочка прокладывала сквозь время и пространство связь к Перри - а от Перри к Энни, связывая их воедино, объединяя их в какую-то ужасную сеть Судьбы, которая запутывала их, пренебрегая даже смертью и могилой.