Босоногий друг

Вернер Анастасия

– Я просто хочу стать нормальной, - ответила после минутной паузы.

– Ты знаешь, по-моему, прошлая Даня была абсолютно нормальной.

– Прошлая Даня чуть не уничтожила собственное королевство! Это – мой шанс начать всё с начала!

– Прекрасно, - сухо сказал парень. – Но я не хочу иметь ничего общего с этой новой Даней.

И он развернулся спиной ко мне. Схватился за ручку двери, намереваясь просто уйти и оставить меня упиваться собственной беспомощностью.

– Ты был волком шесть лет! – воскликнула я, тем самым заставляя его остановиться и обернуться. – Ты не был всё это время на королевских приёмах, не посещал официальные вечеринки! Ты отвык от правил этикета и от вынужденного общения с теми, кто тебе неприятен! И знаешь,

что. Ты уж точно никогда не чувствовал себя лишним среди всех этих людей. А я каждый раз искала любой предлог, лишь бы не ехать на очередной бал. Потому что прекрасно знала, что все эти люди не воспринимают меня всерьёз. И я знала, что как только появлюсь на балу, то весь вечер простою за колонной, пытаясь справиться с собственным одиночеством. Все эти люди видели во мне лишь безмозглого ребёнка, которого в этой жизни не заботило ничего, кроме шалостей. И знаешь, что? Они были правы!

Нейт смотрел на меня странным взглядом. Брови были чуть сведены на переносице, выдавая напряжение.

А я, отчаянно прикрыв лицо руками, тяжело опустилась на край своей кровати. И продолжила, тихо и безнадежно:

– Я войду в историю, как принцесса-неудачница. Через двадцать лет, каждый ребёнок, который откроет учебник по истории, скажет: «это что, та самая девчонка, которая чуть не убила своих родителей?». И я не хочу быть записанной в колонне со всякими «Генрихами Великими» и «Альбертами Великолепными» как «Даниила Ужасная». У меня ещё есть шанс всё исправить. И если понадобится, я стану той, кем боялась стать все восемнадцать лет.

Нейт тяжело вздохнул и медленно прижался спиной к закрытой двери.

– Знаешь, Дань, ты и есть принцесса-неудачница, – без обиняков сказал он. При этих словах обида всколыхнулась так резко, что я вздрогнула. – Ты постоянно попадаешь в какие-то глупые ситуации, придумываешь совершенно сумасшедшие пути решения своих проблем, и никогда не думаешь о последствиях своих поступков. И ты всегда говоришь то, что думаешь, даже если это будет звучать глупо или не к месту, ты всё равно скажешь. В тебе нет абсолютно никаких качеств, которые должны быть у леди, и иногда ты напоминаешь мне мальчишку с улицы. Особенно из-за дикой любви стрелять из арбалета, или носить дурацкие шапки, или воспевать свои ужасные ботинки. Господи, да ты когда ходишь, то напоминаешь мне косолапого мишку. Возможно, ты этого не замечаешь, но у тебя при ходьбе мыски ботинок всегда смотрят друг на друга! И, наверное, стоило бы сказать, что ты не похожа на Викторию, но знаешь, ты не похожа вообще ни на кого.

– Да, Нейт, - зло втянула воздух, едва сдерживая эмоции, - тебе незачем так изгаляться, чтобы лишний раз напомнить мне, какая я дура. Спешу тебе сообщить, что так я себя чувствую примерно всю свою жизнь, и не важно, уничтожаю я свою королевство или сижу дома.

– Я не считаю тебя дурой.
– Нейт раздраженно закатил глаза. – Ты дослушай сперва, а потом делай выводы.

– О, это ещё не всё? – Я сжала губы и вопросительно посмотрела на парня.

– Своей долгой и неуклюжей речью я вовсе не хотел тебя оскорбить. Я просто хотел сказать, что несмотря на всё это… - Он замолчал и неловко переступил с ноги на ногу. Затем, словно собравшись духом, выпалил: – В общем, несмотря на всё это… ты мне нравишься.

Я тяжёло вздохнула.

– Слушай, ты не обязан оправдываться. Если тебе не хочется…

– Нет, - резко перебил он. – Ты мне правда нравишься.

Секунд двадцать до меня доходил смысл его слов.

Он что, только что сказал, что я ему нравлюсь?! Но… это, наверное, сон. Он же сам только что перечислял, какой ужас я из себя представляю. А потом сказал, что «несмотря на всё это»… я ему нравлюсь. Он имел в виду, что нравлюсь как друг? Или нравлюсь чуть больше? Или очень нравлюсь? Что значит нравлюсь? Это такой жестокий сон?!

Пресвятые Покровители! Он сказал, что я ему нравлюсь! Я?!

Пока мысли вихрем кружились в голове, я ошарашено пялилась на парня и молчала. У меня просто в голове не укладывалась, что

только что произошло, и реально ли всё это.

Нейт занервничал.

Он ждал ответа и заметно волновался. Только сейчас заметила, что парень засунул руки в карманы, с трудом заставляя себя смотреть именно на меня, не отводя взгляда.

– Дань, слушай, - не выдержал он затянувшегося молчания, - я… я не знаю, что нужно говорить в таких случаях. И если ты обиделась, то не обижайся! Я же не обидеть тебя хотел, это просто нужно было сказать, чтобы ты поняла, что ты неидеальная. Ну, хотя, ты и так это знаешь.
– Тут Нейт понял, что от волнения сказал что-то не то и попытался исправиться: - В смысле, никто из нас неидеален. Но я имел ввиду, что мне всё равно. То есть ты можешь говорить, что хочешь, и носить какие угодно шапки, это же не отменит того, что ты добрая. И… милая. И забавная. Почему… почему ты так на меня смотришь?

А смотрела я на него такими выпученными глазами, словно ещё немного и они могли вывалиться.

Это всё произошло так неожиданно.

Еще минуту назад парень пытался выяснить, зачем мне образ благородной леди, а теперь вот говорит, что я ему нравлюсь. Но я и рта не успела раскрыть, чтобы сказать, что это самые лучшие слова, которые мне только доводилось слышать за последние восемнадцать лет, как Нейт взволнованно спросил:

– Подожди, это всё из-за того поцелуя, да? – Показалось, или парень чуть не стукнул себя по лбу? – Слушай, я не хотел так давить, честное слово! Просто нас попросили разыграть влюблённую пару, ну я и подумал «какой удобный случай, Нейт, ты сможешь её поцеловать, а потом, если что, спихнуть всё на игру». – И тут вдруг резко посмотрел мне прямо в глаза.
– Я идиот, да?

О да!

Я быстро замотала головой и поспешно выдавила, почему-то немного охрипшим голосом:

– Мне понравилось.

Кажется, парень ожидал чего-то вроде «ты меня не достоин, уйди с глаз моих долой!», потому что удивлённо замер и, словно переварив услышанное, тупо спросил:

– Правда?

– Да. И знаешь, если бы ты сейчас сказал, что тебе нравятся сероглазые вампирши, я бы на коленях поползла в их клан с просьбой обратить меня, - «соригинальничила» я.

Нейт ничего не ответил, лишь пару раз моргнул. А затем посмотрел в пол, будто бы пытался понять, как вести себя дальше. Он снова вернул руки в карманы, и его облокотившаяся о дверь поза на мгновение перестала быть напряжённой.

– Думал, ты скажешь «нет», - озвучил он свои мысли, так и не поднимая взгляда.

Я посмотрела на свои руки. У нас обоих это в первый раз – такое признание. И мы оба, как маленькие дети, не знали, что сказать. Вернее, как сказать об этом правильно, не наговорив лишнего и не чувствуя себя при этом глупо и неловко.

В этот момент я решила, что пора прекращать строить из себя ребенка. Мне выпал уникальный шанс в кои-то веки почувствовать себя нужной кому-то. Испытать все те эмоции, которые переживали абсолютно все героини моих любимых приключенческих романов. Я ведь уже почти смирилась, что такая, как я, никому и никогда не сможет понравиться. А потом появился Нейт. И перевернул всё вверх дном.

Решительно поднялась, и, шурша юбками, приблизилась к парню. Подходить вплотную испугалась, поэтому встала рядом и также облокотилась о стену, чуть повернув голову.

– Честно говоря, я чувствую себя немного неловко, - начала тихим голосом. – Просто мне никто никогда не говорил, что я ему нравлюсь. И я тоже никогда никому такого не говорила. Кроме тебя. – Парень недоумённо повернул голову. Я смутилась, но всё же продолжила: - Ты, наверное, единственный, кто смог увидеть во мне что-то милое. Обычно мне говорили что-то вроде «глупая», «безответственная», «несобранная», «бестолковая» ну и далее по списку во всех производных. А ты… ты меня ещё даже толком не узнал, но сразу сказал, что есть принцы и принцессы, которые поступают намного хуже меня. И тогда я впервые подумала «а может, всё не так плохо, как мне внушают?».