Боярышня Евдокия 4
Шрифт:
— А что же произошло с князем?
— Произошло?
— Ну ты же обмолвилась, что у него была любимая. Я уже слышала об этом, но думала, что вздор.
Марфа огладила подаренный ей убрус, невпопад сказала:
— Красивый.
Евдокия пригубила наливочку. Она была сладкой, душистой и слабенькой.
— Вроде бы в Семчинском жила любимая князя. Это сельцо подарила Юрию Васильевичу его бабка, Софья Витовна. Любила она нашего князюшко больше остальных внуков, вот и завещала. Поехал юный князь смотреть свои земли,
— Марфа, ты про князя Юрия расскажи.
— Так я и говорю, сюда князь приехал уже взрослым мужем, а не забыл свою первую зазнобу.
— Она красивая была?
— Говорят, никто не верил, что она из простых. Высокая, белоликая…
Марфа выпила чарочку и с грустью посмотрела на свои широкие ладони.
— Узкие ладошки у неё были, не для тяжелой работы.
— И князь влюбился? Не заскучал с ней?
— Сколько мог, постоянно туда ездил, а потом отец запретил.
— Так с чего здесь эта давняя история всплыла? — никак не могла понять Дуня.
— А с того, что как только лёд на реке станет, то князь обязательно наведается к ней.
— Ого!
— Погрузит мешки с подарками на коня, возьмет с собой пару воинов и несколько дней о нём не слышно. Возвращается мрачный и на всех рычит.
— Да ты что? Так что же получается, он до сих пор её любит?
— Коли любил, то поближе бы поселил, да в богатый дом.
— Хм. А вдруг он не туда ездит?
— Может, и не туда, но люди зазря говорить не будут.
— Коллективный разум! — чуть опьянев, Евдокия вздела перст и засмотрелась на него.
— Чё? Боярышня, я ж не учёная!
— Говорю, народ всегда наверняка знает кто, куда и откуда.
— Твоя правда.
Евдокия ещё немного посидела с Марфой, но та затянула печальную песню, больше похожую на скулеж раненого зверя. Боярышня поднялась, сочувственно посмотрела на неё и побрела к себе, думая, как так получается, что абстрактный народ всё знает, а она нет. Но кто тогда народ?
Глава 20.
Евдокия проснулась затемно, полная сил и желания действовать. Перво-наперво она решила заглянуть князю в глаза, чтобы увидеть его зрачок и убедиться, что его действительно травят и умудряются делать это до трапезы. Для этого ей пришлось караулить его у крыльца, чтобы наверняка поставить диагноз.
— Боярышня, а чевой-то мы тута, — зевая и пританцовывая от утреннего морозца, спросила Даринка.
— Надо, — пряча руки в муфту, буркнула Дуня.
— А чевой
— Товой, — передразнила боярышня.
— Евдокия Вячеславна, темно ж ещё, — не унималась девица, выстукивая дробь зубами.
— Отстань, — Дуня закрыла замерзший нос муфтой.
— Боярышня, ты бы сказала, а я тогда подсобила бы.
— Ты уже подсобила с булочками! Где они?
— Так не пущают меня к печи! Но я уже знаю, как дело сладить. Ты погоди немного Евдокия Вячеславна.
Недовольно глянув на подскакивающую Даринку, Дуня коротко выдала самую суть:
— Мне надо княжьи глаза увидеть.
— Ой, страшно-то как! — закрестилась девица.
— Ну чего ты себе напридумывала! — вспылила боярышня. — По глазам можно увидеть, опаивают человека, чтобы разум его затмить, или нет.
— Вот оно что, — протянула Даринка и тут же внесла полезное предложение : — Тогда надо с князем на одном уровне быть, — и для наглядности показала руками, что за уровень такой. — Чтоб глаза в глаза!
— Так я его у крыльца и жду, — всплеснула руками Евдокия. — Он спустится, а я его окликну и посмотрю.
— Нет, Евдокия Вячеславна, ерунда это, — рубанула рукой Даринка.
— Ты чего это? — опешила Евдокия. — Критиковать меня вздумала?
— Боярышня, темно же здесь.
Евдокия картинно схватилась за голову и состроила изумленную рожицу, но Даринка ничуть не смутилась и развила свою мысль:
— И с чего ты взяла, что увидя тебя на крыльце, князь не остановится поздоровкаться? И придётся тебе смотреть на него снизу вверх.
Критиканша нарочито задрала голову, изображая вглядывающегося куда-то вверх слепца. Дуня фыркнула, но вынуждена была признать, что план дождаться здесь князя и разглядеть его зрачок — сыроват.
— Надо чтобы князь упал, а ты бросилась его поднимать! — азартно предложила девушка.
— Да как же я такого лося … — заколебалась Евдокия, но мысль ей понравилась. Даринка же засмеялась и начала расписывать, как подбегут люди с факелами, а Евдокия Вячеславна будет рядом стоять, тянуть руки и смотреть куда надо.
Дуня с уважением посмотрела на свою сопровождающую. Не зря она её взяла с собой!Ишь, какую интриганку воспитала! И всё же в новом плане были шероховатости:
— Но, если я поставлю князю подножку, то он скорее сломает мне ногу, чем упадёт, — кусая губы, засомневалась Дуня.
— Боярышня, — Даринка приняла чопорный вид, — при всём моём уважении к нашему любимому Ивану Вячеславичу, но он тебя нехорошему учит, — выдала она.
Дуне показалось, что перед ней стоит Василиса, настолько точно Даринка скопировала её жесты.
— Надо, чтобы князь сам упал, — перешла девица на заговорщический тон и для пущей важности повторила: — Сам!
— Лестницу водой облить, что ли? — возмутилась Дуня и поняла, что да, облить.