Братство ревнителей церковного обновления (группа «32-х» петербургских священников), 1903–1907. Документальная история и культурный контекст
Шрифт:
Авторы статьи «агитировали» за Государственную думу, которая, по их мнению, могла бы дать русской жизни соборный характер, но не забывали и о церкви, которую чаяли видеть «независимой, не обусловленной никакими формами государственной жизни, свободной», «самодовлеющей, самоценной, не входящей, как часть, во что-нибудь, но способной заключить в себе все как части» [180] . В октябре 1905 г. нарастающий накал социальных страстей привел к тому, что общественные задачи вышли в деятельности группы «32-х» на первый план и до некоторой степени обособились от задач внутрицерковных.
180
Там же. С. 10.
Еще одна записка этой группы была опубликована в № 43 журнала «Церковный вестник» от 27 октября 1905 г. и представляла собой воззвание «Собратьям-пастырям
181
Церковный вестник. 1905. 27 окт. № 43. С. 1363.
182
Там же.
В записке напрямую не шла речь о политических симпатиях петербургских священников, но недвусмысленно приветствовалась «эра свободы для всех граждан России» и осуждались насильники, дающие антихристианские предписания «не жалеть патронов» [183] .
Нетрудно заметить, что и по стилю, и по проблематике эти записки отличались от двух предыдущих: место богословских рассуждений со ссылками на Священное писание и святоотеческие источники заняли горячие публицистические речи, проповеди, призывы, подчас окрашенные характерной политизированной лексикой эпохи.
183
Намек на приказ петербургского генерал-губернатора Д. Ф. Трепова: «Холостых залпов не давать и патронов не жалеть!», отданный 14 октября 1905 г.
17 октября 1905 г. был опубликован манифест императора Николая II «Об усовершенствовании государственного порядка», провозгласивший неприкосновенность личности, свободу слова, собраний, союзов и объявивший о созыве Государственной думы с законодательными правами.
Карташев указывает, что именно «доверяясь манифесту 17 октября», кружок петербургских священников решил объявить себя Союзом ревнителей церковного обновления «с органической тенденцией всякого союза к расширению своих функций» [184] . Внутренние причины изменения статуса группы были указаны в предисловии к сборнику «К церковному собору»: «Расширившись в своем составе вступлением новых членов, духовных и светских, и сознавая необходимость еще большего расширения, а вместе с тем не только теоретических работ, но и соответствующей практической деятельности, – группа “32-х” петербургских священников предположила наименовать себя Союзом Церковного Обновления» [185] .
184
Карташев А. В. Русская Церковь в 1905 г. С. 12.
185
К церковному собору. С. VII.
Пока не обнаружены документы, свидетельствующие об официальной регистрации Союза, возможно, потому, что не была еще выработана система регистрации подобных объединений. В своих письмах свящ. Константин Аггеев впервые называет «пастырский кружок» «союзом» 23 сентября 1905 года. Однако для него это наименование – признак внутренней организации («Пастырский кружок наш стал на твердую почву самоопределения. Все ведение дела передано в бюро. Ему предоставлено выработать устав союза..…» (С. 336)), а не внешней регистрации. В начале октября он сообщал, что Союз обрел название и устав: «Тебе известно то, на какой плодотворный путь в организационном отношении стал наш кружок. Выбрали подготовительный Комитет, который на своих плечах несет всю работу. В предварительных заседаниях мы выработали Устав “Союза церковного обновления”, проштудировали доклад свящ. Егорова “Государственная Дума и пастырь церкви”, доклад Н. П. Аксакова “По поводу предложений Обер-Синоду о предстоящем ц<ерковном> соборе”. И все это огромное дело представили на заседание Союза» (С. 338). Однако в том же письме он сетует: «Наш Союз вещает мне новые тучи. Существование его противозаконно. И все же мы будем собираться» (С. 339).
В сборнике «К церковному собору», выпущенном в феврале 1906 г., все еще указывалось, что кружок встретил затруднения к переименованию и поэтому сохраняет также и свое прежнее название «группа
Тем не менее в № 46 «Церковного вестника» от 17 ноября 1905 г. было опубликовано первое объявление Союза. В объявлении говорилось: «К некоторым членам группы “32-х” петербургских священников неоднократно поступали запросы о том, как и где можно получить сведения о деятельности этой группы, приобрести ее издания, вступить с нею в отношения и прочее. В виду этих запросов названная группа, точнее, – “Союз Церковного Обновления” с готовностью протягивает руку общения всем сочувствующим делу полного и всестороннего обновления нашей церковной жизни и просит тех, кто пожелал бы иметь какое-нибудь сношение с “Союзом”, судя о нем по обнародованным уже от группы “32-х” священников запискам, обращаться по адресу: С.-Петербург, Петроградская Сторона, Малая Дворянская, д. 2, кв. 6. – в “Союз Церковного Обновления”. Другие газеты, в особенности провинциальные, просим перепечатать» [186] .
186
Церковный вестник. 1905. 17 нояб. № 46. С. 1469.
В январе 1906 г. это объявление было повторено в журнале «Церковно-общественная жизнь», издаваемом при Казанской духовной академии, что свидетельствовало о стремлении членов Союза сделать организацию всероссийской. В декабре 1905 г. казанский журнал обнародовал статистику: членов Союза, духовных и светских, было шестьдесят человек. Как писал Карташев, «оказавшись невольно в голове движения всего белого духовенства и побуждаемый призывными голосами из провинции, кружок почувствовал сугубую нравственную обязанность работать в раз принятом направлении» [187] .
187
Карташев А. В. Русская Церковь в 1905 г. С. 12.
Члены Союза озаботились составлением и опубликованием программы, подчеркнув необходимость полного обновления
современного им церковного строя и возрождения церковной жизни. Программа была обнародована в журнале «Церковно-общественная жизнь» (1906. № 5) и только затем перепечатана в журнале «Церковный вестник» (1906. 9 февр. № 6).
Программу предваряла преамбула, связывающая движение церковного обновления с общественными процессами, всколыхнувшими русское общество в ходе революции 1905 г.: «Могучее освободительное движение, властно захватившее собою все слои русского общества, все ведомства и учреждения, не могло не отразиться в должной мере и на положении русской церкви и духовенства» [188] . Последние пункты программы возвращались к проблеме взаимосвязи церкви и общества, но на ином уровне – церковь призывалась к деятельности по преображению мира: «П. 11. Союз признает, что Церкви принадлежит обетование обновить весь мир и что свободная наука, искусство и культура представляют не только могучее средство этого обновления, но и не преходящие элементы Царства Божия». В последнем, 12-м пункте, декларировался «взгляд на весь мир как на область, подлежащую претворению христианами в Царство Божие».
188
Здесь и далее программа Союза церковного обновления цит. по: ЦОЖ. 1906. 20 янв. № 5. С. 185–186.
В первом пункте своей программы Союз церковного обновления заявлял, что он «общей целью своей ставит служение делу обновления церковной жизни в смысле свободного, верного вселенскому христианству, всестороннего церковного творчества на основе всеобъемлющей христианской истины». В формулировке основной цели организаторы старались гармонично соотнести две стороны жизни Церкви: ее непрестанное, свободное и творческое развитие, движение, обновление и ее незыблемую укорененность во Христе, верность Преданию и Писанию. Дальнейшие пункты программы раскрывали, в чем именно в настоящий момент члены Союза видят пути обновления церковной жизни.
Первое и, вероятно, самое важное для авторов программы направление в жизни церкви было связано с освобождением ее от многолетней государственной опеки: «Веря, что Церковь, как учреждение вечное, Союз стремится к освобождению самой идеи Церкви от примешиваемых к ней идей государственных, а жизни Церковной от опеки и подчинения государству и другим человеческим союзам, как учреждениям временным». В цитируемом документе под сомнение ставилась и сама идея симфонии церкви и государства.
В программе далее говорилось: «Союз полагает, что догмат о единстве Церкви возлагает на него, как и на всех христиан, долг стремления к действительному объединению между собой членов Церкви, начиная от двух или трех, собирающихся во имя Христа, продолжая объединением между собою малых и великих общин, вплоть до установления полного и живого единства между всеми христианскими церквами».