Буря в Па-де-Кале
Шрифт:
– Смотри, вон она, – шепнул я Кинрю. Он кивнул мне в ответ.
Через несколько секунд из роскошного экипажа выбралась дама в бархатной тальме темно-винного цвета. Ее голову венчала бархатная шляпка в тон тальме – цвет божоле, украшенная блондами, атласом и высоким страусовым пером, кокетливо завязанная под подбородком.
– А кто может поручиться, что от вашей кузины эта особа отправится непременно к Валежникову? – засомневался мой Золотой дракон.
– Никто, – развел я руками. – Но должна же нам фортуна, в конце-концов, улыбнуться!
Мы
– А если княгиня сейчас решит отправиться на какой-нибудь из балов? – Японец не сводил с меня взгляда немигающих глаз.
– Когда ты так смотришь, то похож на питона, – сообщил я ему, воскресив в своей памяти индийские джунгли. – Трогай следом за каретой той дамы! – приказал я форейтору. Наш экипаж плавно двинулся с места, загремев колесами по мостовой.
Карета Данилиной остановилась у особняка Вяземских, с которыми я был немного знаком. Елизавета Артемьевна решительно отправилось в дом, где гремела бальная музыка. Танцующие пары можно было разглядеть в окнах первого этажа.
– Ну вот, что я говорил? – самодовольно осведомился Кинрю, после того как я велел кучеру остановиться.
– А что если княгиня встречается с Валежниковым именно здесь? – оживился я. – Вдруг на этот раз нам повезло! Бал-маскарад! – Я обрадованно кивнул в сторону княгини, которая извлекла из дамской сумочки чудесную маску – бабочку с бархатными крыльями, расшитыми рубинами и крашенным золотым позументом.
Мой Золотой дракон в ответ только пожал плечами. Он впился глазами вслед Елизавете Артемьевне. Она легко вспорхнула по ступенькам и быстро оказалась внутри роскошного княжеского особняка на Обуховском проспекте.
– Поживем, увидим, – заметил он после недолгой паузы. – Эх, попадись мне этот Валежников…
– Да, я бы тоже с огромным удовольствием свел бы с ним счеты! – протянул я в ответ. – Только вот не знаю, стоит ли и нам подняться в княжеские апартаменты? Хотя… Нет! Наверное, не стоит! Мы-то ведь без масок! Увы!
Однако княгиня на этот раз не заставила себя долго ждать. Она вышла из дверей особняка в сопровождении господина в маске. Маска была точь-в-точь как та, за которой прятался убийца на корабле…
– Неужели это действительно он? – снова засомневался мой Золотой дракон, как только наша карета двинулась следом за экипажем, в который пересела княгиня. – Нет! Ну, я еще могу понять эту экзальтированную особу, вообразившую себе какие-то там пламенные неземные чувства, раз она не расстается с портретом этого отъявленного мерзавца с печальными бархатными глазами… Но вот уж самого Валежникова я решительно понять не могу! – воскликнул японец. – Если он все время скрывается, то какого же рожна ему понадобилось появляться на маскараде в самом центре Санк-Петербурга?! Что-то не верится мне в его нежные чувства…
– Княгине Елизавете Артемьевне слишком много известно, – задумчиво отозвался я. – К тому же она знает его
– К чему вы клоните? – насторожился Кинрю.
– К тому, что этот человек не оставляет свидетелей! – ответил я, когда наш экипаж свернул вслед за каретой человека в черной бархатной маске в какой-то безлюдный переулок. Теперь я опасался, что Валежников заметит наше преследование.
– Барин, а куда это мы направляемся? – осведомился мой форейтор Егор. – Не нравится мне что-то здешнее место!
– Мне тоже не нравится, – отозвался я. – Но что ж поделаешь! Езжай следом за экипажем!
Я начал внимательно рассматривать в каретное окошко ту улицу, по которой мы проезжали. Было довольно темно, и я плохо ориентировался на местности. Но мне удалось-таки определить, что мы свернули куда-то в район Екатерининского канала.
Экипаж бывшего капитана Валежникова остановился ко всеобщему удивлению возле какого-то грязного четырехэтажного дома. Я велел нашему кучеру проехать немного вперед и придержать лошадей.
Егор послушно выполнил мое приказание, и тогда мы с Кинрю смогли спокойно наблюдать в окошко кареты, как сам Валежников покинул свой экипаж, а затем из него вышла Елизавета Артемьевна, которой он подал руку в перчатке.
– Разве это Сергеевская улица? – громко удивилась она. Княгине было известно, что на ней обычно селились военные.
– Обстоятельства, сударыня, обстоятельства, – быстро проговорил Валежников, незаметно подталкивая ее к покосившемуся крыльцу.
Их голоса были отчетливо слышны в воцарившейся здесь мертвенной тишине. Княгиня, теперь уже без маски на лице, начала затравленно озираться по сторонам. Какие-то мрачные предчувствия зародились в ее душе. Она, кажется, стала смутно догадываться об истинной цели своего путешествия, предпринятого вместе с Валежниковым. Елизавета Артемьевна, к ужасу своему, осознала сейчас, что о нежной страсти речи не шло…
– Поторапливайтесь! – велел ей Валежников.
Как только они скрылись в подъезде, мы с Кинрю тут же выбрались из кареты и поспешили за ними.
Японец ступал бесшумно, словно дикая кошка. Я старался во всем следовать его примеру, чтобы не позволить Валежникову заметить нас, прежде чем надо было.
Темная лестница какими-то зигзагами вела на чердак выше четвертого этажа.
– Зачем вы меня сюда привели? – нервически удивилась Елизавета Артемьевна. Ее голос дрожал. Он отчетливо доносился до нас с Кинрю в пугающей тишине.
– Не вы ли просили меня о свидании? – в свою очередь удивился Валежников.
– Да, но не в таком же ужасном месте…
Мы с Кинрю старались подниматься быстрее. У меня не осталось сомнений, что «Чайльд Гарольд» и княгиню Данилину не помилует.
– Чего здесь ужасного? С чего вы взяли? – отозвался Валежников. – Это все ваши болезненные фантазии, – апатично промолвил он. В это время послышалось, как ключ повернулся в замочной скважине. – Идемте же! – приказал «Чайльд Гарольд» княгине.