Царство
Шрифт:
Появились эти эрзац-катафроны совсем недавно, но лучше поздно, чем никогда.
От бронированных бочек на гусеницах взгляд Марио перешёл к очень даже уязвимым бочкам на колёсах. Конкретно эту полевую кухню успели опорожнить, и повар занимался тем, что доливал рекаф тем солдатам, кто пришёл за добавкой, в перерывах между уборкой.
Те же, кто успел наесться и напиться, кутались в тёплые вещи, приваливались к стенам или раскладывали спальные мешки. Служили они несколько месяцев или целую жизнь, – неважно, – все, как один, мгновенно засыпали и мгновенно просыпались, не отвлекаясь на посторонние шумы, если это не выстрелы или сигналы
Наконец взгляд Марио остановился на тех, кто охранял покой: не отдельные часовые, а дюжина бойцов за баллистическими барьерами и с тяжёлым оружием, нацеленным туда же, куда и лучи прожекторов. Вторая такая же группа ждала коварной атаки с тыла, – Марио не был уверен, что в подземельях нет каких-нибудь потайных ходов, не говоря уже о пространственных аномалиях.
От рассуждений на тему обороны лагеря Марио отвлёк всё тот же рядовой Ньянг, в пустую голову которого совсем не вовремя пришли какие-то мысли:
– Гошподин капитан, ражрешите обратитца!
– Ну.
– Как думаете, мы победим? В шмышле, "вообще".
Марио хмыкнул, оглядел юношу с головы до ног и ответил:
– Обязательно. – Он помолчал немного и добавил: – Но случится это не раньше того мгновения, когда уже ты в звании капитана будешь отвечать на глупые вопросы.
3
Не было трели или какого-нибудь разряда тока, просто искусственная часть мозга пробудилась от спящего режима, а, значит, пора просыпаться вообще.
И всё же Сера не открыла глаза. После последних модификаций она спала без задних ног, а поэтому, пока супруг не поднимет, можно ещё немного подремать. Именно в протезах располагались питающие элементы для всей техники, ныне встроенной в крошечное тельце техножрицы, и на ночь их убирали на подзарядку.
По звукам Сера определила, где сейчас находится муж: вот он отключает установку, обходит постель с её стороны, наклоняется и…
– Доброе утро.
Первая награда – лёгкий поцелуй в губы. В сказках, которыми маленькая Сера зачитывалась в детстве, красавица после такого обязательно просыпалась после векового сна.
Нынешняя Сера открыла глаза и увидела мужа – сухощавого и жилистого мужчину с протезом глаза, руки и ноги. Его грудь и живот закрывали несколько стальных пластин, а справа сбоку под специальным экраном находилась панель управления, с помощью которой можно было получить доступ к внутренним органам. Вилхелм всегда превосходил Серу числом аугментаций, но теперь она отставала совсем незначительно.
Вилхелм задрал подол ночнушки – не отворачивайтесь, ничего интимного! – а потом одним за другим прикрепил к тазу протезы ног.
Далее супруги разошлись каждый по своим делам: Вилхелм – разогревать рекаф, Сера – будить детей.
Самое время проследить за нашей героиней и внимательнее рассмотреть изменения, которые претерпела её внешность.
Когда-то давно за то, чтобы вступить в культ Бога-Машины, Сера заплатила ногами. Их отняли по бедро, но вот спустя годы Сера лишилась ног полностью. Давнее шутливое предположение Нере о том, что у неё железная задница, стало правдой, пусть даже железа в ней меньше всего: в основном сплавы алюминия, платы из текстолита, медные провода и полимерные многослойные сети, реагирующие на электрический ток.
Искусственные мышцы вкупе с внешним позвоночником усиливали и хрупкую спину техножрицы. Всё для того, чтобы не сломаться под значительным весом дополнительного оборудования, из-за которого Сера выглядела со стороны, словно с горбом.
"Горб" этот – колбы-крепления для механодентритов. Четыре по правую сторону от позвоночника, столько же по левую. Легче всего и вовсе отбросить слабую человеческую плоть – меньше работы по хитрому сплетению живого и неживого – многие техножрецы так и делали, но Сера пока что не собиралась отказываться от внимания супруга. На хирургическом столе её буквально вывернули наизнанку, Сера восстанавливалась несколько месяцев, но она ни разу не обмолвилась, что всё было зря.
Сера постучалась в комнату сына, а потом зашла к дочке.
Комнаты?
Да-да, семья ван Дейков перебралась из офицерской каюты в собственный домик в трюмах "Амбиции". Жилище… не сказать, что уютное, зато просторное, нет нужды ютиться вчетвером на площади в пару десятков квадратных метров. В конце концов, ван Дейки – не матросы какие-то!
Сера нависла над кроваткой Астат, а потом уткнулась носом во вьющиеся тёмные волосы девочки. Вот и всё сходство, только слепой не заметил бы, что ребёнок приёмный. Астат – крупная, пышная, розовощёкая, совсем чуть-чуть напоминала родителей, которых большими людьми можно назвать только с точки зрения их положения в компании. Человечек этот на свете всего ничего, а Сера уже едва удерживала её на руках.
Астат проснулась, рассмеялась, а потом протянула пухлые ручки к Сере и проговорила:
– Ма! Я тя люлю!
– А уж я как тебя люблю, солнышко! – И всё-таки Сера напряглась, приподняла дочку и поцеловала в лоб. – Давай собираться, хорошо?
– Хорошо.
После завтрака пришла няня. Она забрала детей, а супруги разошлись по работам. Это дома у Серы всего лишь три человека, за чьим самочувствием нужно постоянно следить, а во всех отделениях госпиталя на "Амбиции" число – особенно в военное время – доходило до трёх тысяч.