Цена прощения
Шрифт:
Кинув чемодан на диван, Герда распахнула окно. Сразу поразила удручающая тишина, нарушаемая только жужжанием мух. Казалось, в поместье, кроме нее и Блэка, нет ни души. Облокотившись на подоконник, Герда подставила лицо мягкому, теплому ветру. Сверху открывался красивый вид на площадку перед домом — мягкий бархат газонов перемежался клумбами с гортензиями. На подъездной дорожке слева стоял «мерседес», блестя на солнце металлической зеленью. Прищурившись, Герда еще раз окинула взглядом пустынный двор и лениво начала выкладывать вещи. Ею овладела странная апатия. Развешивая одежду в белом стенном
Не стоит так нервничать. Осталось продержаться чуть больше суток. Она не должна доставить Джордану удовольствие видеть, что ему удалось запугать ее. И чего, собственно, ей бояться? Герда продолжала лихорадочно искать логическое объяснение поступку Джордана. Зачем он привез ее сюда? Предположим, Джордан ненавидит ее, обвиняет в том, что случилось со Стюартом, но ведь самое плохое, что он может сделать, — отказаться заключить контракт с Ховардом. Да, вряд ли он упустит возможность хоть как-то досадить ей…
Нет, нельзя давать волю чувствам. Все кончено. Нужно гнать от себя эти мысли. Неужели три года ничему не научили ее? Неужели власть Джордана все так же сильна? Из зеркала на Герду смотрело измученное, запуганное существо. Она могла врать себе сколько угодно, но глаза… В отчаянии Герда отвернулась. Нет, пока Джордан рядом, она себе не хозяйка. Она полностью в его власти.
Спускаясь по лестнице, Герда всеми силами старалась сохранить хотя бы внешнее спокойствие. Гнетущее молчание огромного дома только подстегивало воображение, и ужасные мысли не шли из головы. Каково же было облегчение, когда из комнаты, где ждал Блэк, донесся женский голос.
Девушка что-то с жаром доказывала Джордану, но тот бесцеремонно перебил ее:
— Нет. Сегодня он обедает с нами, так что и не думай об этом.
— Но я уже обо всем позаботилась. Все сделала, как он хотел. Ведь изначально это была его идея, — сердито ответила девушка.
— Да мне плевать, чья это идея. Сегодня Стюарт останется дома, так что можешь забыть…
— Забыть? Раз так, ты тоже можешь забыть, о чем мы договорились! — громко зло сказала она. — Каждый раз одно и то же. Ты готов на все, лишь бы избавиться от меня. Ты просто сходишь с ума от злости, если Стюарт не с тобой и ты не в состоянии управлять им. Постоянно контролируешь его. Но на этот раз у тебя ничего не выйдет! Слышишь, я не позволю! Каким же бессердечным кретином надо быть, чтобы привезти ее сюда после того, как она унизила Стюарта! Она не нужна ему! Он больше не любит ее! Он любит меня! И тебя это не касается!
— Помолчи, будь добра. Либо ты сейчас же возьмешь себя в руки, либо убирайся отсюда.
— И не подумаю. Как ты смеешь так разговаривать со мной, ты, наглое…
— Прекрати истерику. Ведешь себя как глупая девчонка. У тебя впереди целая неделя со Стюартом. Неужели трудно хотя бы сегодня сделать так, как я прошу?
— Просишь?! Да ты же настоящий диктатор! Ты…
— Хватит. — В его голосе звучало леденящее пренебрежение. — Позови Леона.
— Я тебе не служанка!
— Если тебя что-то не устраивает, никто
Девушка задохнулась от возмущения. Послышались ругательства и нервный топот ног. Герда едва успела отскочить в сторону. Девушка остановилась как вкопанная и уставилась на нее огромными от удивления и испуга глазами. Ярко-алые губы и иссиня-черные растрепанные волосы подчеркивали мертвенную бледность щек. Казалось, она вот-вот разрыдается. Из комнаты появился Блэк. Дико взглянув на них обоих, девушка метнулась вниз по лестнице.
Резким жестом Блэк пригласил Герду в комнату. Видно было, что он пытается справиться с охватившей его яростью. Герда искренне сочувствовала девушке, уже сполна испытав на себе ничем не обоснованную грубость домостроевских замашек Блэка.
— Это Рэчел Лэммонд? Да? — несмело спросила она.
— Ты имеешь в виду дочь сэра Хуберта? Да, это она. — Джордан насторожился. — Разве ты ее знаешь?
— Не то чтобы… Я видела ее однажды, уже давно. Но я просто так спросила, чтобы узнать, не ошибаюсь ли я.
— Да, это Рэчел. Маленькая, избалованная стерва. У нее нервы ни к черту. Восемнадцать лет, а ведет себя как психованный подросток. От таких никогда не знаешь, чего ожидать. — Он вышел из комнаты, бросив через плечо: — Извини. Я на минуту.
Герда почувствовала облегчение, услышав удаляющиеся шаги. В комнате, устроенной с холостяцким аскетизмом, было мало мебели и много книг. Усевшись в глубокое кресло, Герда погрузилась в свои мысли. Что все-таки здесь делает Рэчел Лэммонд? Отец Рэчел, в прошлом один из владельцев «Уэнтфорд комбайн», до сих пор был довольно влиятельной фигурой в деловых кругах. Когда-то он и Арнольд Блэк, отец Джордана, враждовали. Хуберту дважды удавалось пресечь попытки конкурента расширить сферы влияния на рынке электроники, на что Арнольд ответил таким резким снижением цен, что почти разорил фирму Хуберта. Когда Арнольд умер, а Хуберт, немало удовлетворенный, ушел на покой, в «Уэнтфорд» всем стал заправлять Джордан. Какими правдами и неправдами ему удалось заслужить доверие извечного врага своего отца, для Герды оставалось загадкой. Но все, включая Ховарда, сулили ему блестящее будущее в мире бизнеса.
Может быть, Джордан до сих пор мстил за отца? Конечно, он вел себя очень грубо, но нельзя не согласиться, что у него было мало оснований восхищаться деловой хваткой мистера Хуберта.
И все-таки интересно, как во всем этом замешана Рэчел?
Судя по тому, как она открыто сопротивлялась его грубости и как он, мягко сказать, не очень лестно отзывался о ней, они уже давно, что называется, на ножах. Конечно, о том, что Стюарт с ней заодно, не может быть и речи. А это усугубляет ситуацию.
Герду в который раз охватило отчаяние. Закрыв глаза, она лихорадочно размышляла. Неужели все ее усилия освободиться из-под ига семьи Блэк пошли прахом? Неужели злою волею судьбы она вновь будет втянута в их яростные семейные распри?
В комнату неслышно вошел Джордан. Она вскрикнула, почувствовав на плечах его тяжелые руки. Он тихо сказал:
— Не поверю, что ты не слышала, как я вошел.
— Не слышала. Дурацкая привычка — подкрадываться исподтишка. — Она наклонилась вперед, чтобы освободиться.