Чай с пряностями, или Призраки прошлого
Шрифт:
– Хенк! – попытался окликнуть слугу Сай, но тот скрылся за поворотом.
Весь оставшийся до желтой гостиной путь Сай размышлял, что вероятнее: нисс Дертси применил магическое воздействие на слуг, и те стали заселять его в особняк, даже не спросив соответствующих указаний у начальства, или это такой экстравагантный способ доставки в комнаты чистого постельного белья. На самом пороге гостиной Сая вдруг настигло озарение, что лакей так и не успел произнести имя гостя, а значит… Сай рывком распахнул дверь и убедился,
На одном из диванов в центре комнаты, заложив руки за голову и вытянув скрещенные ноги, возлежал нисс О`Гра собственной великолепной персоной.
– Шак! – удивленно-радостно воскликнул Сай и осуждающе уставился на пыльные сапоги, водруженные на подлокотник дивана. – Какими судьбами ты здесь? И, не побоюсь этого вопроса, за каким чертом?
– И тебе не хворать, дружище, - протянул Шак, приподнял голову и, опираясь на руку, сменил горизонтальное положение на положение полусидя. – Как это какими судьбами? А кто в каждом письме хныкал, что ему скучно, что все его бросили, что он остался один?
– Что?! – задохнулся от возмущения Сай. – Да я… Да я только одно письмо тебе за это время написал! И в нем ни слова! Ни буквы! О скуке или об одиночестве!
– И что из этого? Поверь мне, долгие годы любовных переписок с противоположным полом научили меня в совершенстве читать любое послание между строк!
– Осмелюсь напомнить, что у нас с тобой переписка дружеская и я не противоположный пол.
– Да, да, разумеется. Разве я говорил обратное? Кстати, о нем.
– О ком?
– О противоположном поле. Как поживает одна очаровательная попрыгунья с солнечными кудряшками?
– Лисси? Фелиция Мезерли поживает великолепно! Она чрезвычайно успешна и занята. И она тоже не ощущает ни скуки, ни одиночества. Ей вообще сейчас не до глупостей, она занята по горло!
– Ничего, иногда полезно отвлечься даже от самых важных дел.
– Уж не собрался ли ты отвлечь ее от кондитерской? Смирись, ты не конкурент рогаликам, пирожным и кексам!
– Хм? Ты меня явно недооцениваешь! Поверь, мне есть чем заинтересовать даже столь увлеченную делом ниссу… Не зря же я мотался в Вайтбург и обратно.
– Не знаю, не знаю… Насколько я мог видеть, отвлечь эту чрезвычайно увлеченную ниссу от кондитерских дел не смогли даже множественные случаи спонтанных припадков сумасшествия среди верхних слоев груембьеррского общества…
Шак наконец-то придал телу вертикальное положение и спросил, откинув длинную челку со лба:
– Как ты сказал? Множественные случаи спонтанного сумасшествия… Ты хочешь сказать, у кого-то в этом городке поехала крыша?
– Да, - печально подтвердил Сай. – У многих.
– Хм… - хитро прищурился Шак. – Не связаны ли эти множественные припадки как раз с увлеченностью одной известной нам ниссы своей кондитерской?
Шак тряхнул черной гривой и захохотал, сверкая белоснежной улыбкой.
– Не думаю, - прервал его неуместное веселье Сай. – Пузырящие, окрашивающие и даже щекотательные пирожные по-прежнему входят в ассортимент кондитерской. А эти припадки не имеют ничего общего с весельем. Поверь мне! Это, можно сказать, жутко.
– Ну вот, даже здесь жутко! – понурился Шак. – Думал, хоть в Груембьерре душой отдохну. Вся страна в панике, что ужас Соларии вернулся. Ты слышал?
– Читал, - подтвердил Сай и, изогнув губы в ироничной усмешке, бросил: - «Столичные ведомости» выходят по всей стране, так что, живя здесь, я узнаю все новости, пусть и с задержкой в пару дней. Но если честно, то здесь действительно в последнее время неспокойно… Ужаса Соларии, конечно, нет, но и без него проблем хватает. Люди вот внезапно с ума сходят. А недавно ребенок пропал…
Сай устроился на подлокотнике любимого кресла и в подробностях поведал приятелю о разыгравшейся в городке трагедии. Шак слушал, насупив смоляные брови, и в его черных глазах плескались неподдельное сочувствие и тревога.
ГЛАВА 21, в которой Лисси подстерегает череда бед
Колокольчик звякнул, и Хелли сделала дежурную улыбку. Улыбка тут же упала на пару градусов и едва не покрылась коркой льда, когда Хелли увидела, что порог магазина перешагнул Сай.
– Добрый день, нисс Кернс, - сказала Хелли, и тон ее голоса мог послужить предметом восхищения для студентов Королевского театрального училища, настолько он был разнообразен на чувства – от язвительности до демонстративного формального радушия.
– Добрый день, Хелли, - ответил Сай. – Я вижу, что у вас временное затишье.
– У меня всегда жизнь тихая, можно сказать, стоячее болото. Не то что в столице. Ах, вы про лавку? Через некоторое время начнется наплыв клиентов. Ближе к вечеру.
– Понятно. Хелли, я хотел…
– Да?
– Я хотел извиниться за…
– За то, что снова в прошлой беседе ткнули меня лицом в мою провинциальность?
– Вы в который раз поняли меня неправильно. Я лишь высказал сожаление о том, что вы ни разу не имели возможности увидеть постановку драм Уилдера Голдскрима в Королевском театре Вайтбурга…
– Вот как?
– Хелли! – обезоруживающе улыбнулся Сай, и в его улыбке было больше грусти, чем веселья. – Вот почему почти каждая наша встреча заканчивается тем, что вы уходите в обиде, а я остаюсь с чувством вины сам не знаю за что? Я ведь ни капли не желаю этого.