Чай с пряностями, или Призраки прошлого
Шрифт:
– Эта штука тоже кажется мне знакомой...
– задумчиво протянул Шак, тыча пальцем в уложенные друг на друга камешки.
– Пф-ф-ф, - фыркнула Хелли.
– Эка невидаль - башенка из камней! Да мальчишки в Груембьерре строят точно такие же. Уверена, что и в других городах Соларии эта игра одна из самых распространенных...
– Может быть, может быть, - покладисто покивал Шак и хотел что-то добавить, но, что именно, так и осталось тайной, поскольку циновка, которой занавешивался вход в хижину, заколыхалась, и из-за нее выплыла очень колоритная особа.
– Сы-ы-ыно-о-ок!
– густым басом пропела она.
Хелли и
– Сы-ы-ыно-о-ок!
– Я хочу поскорее это забыть!
– воскликнул Шак, зажмуривая глаза.
– В кои-то веки соглашусь с вами, - поддакнула Хелли, сверля взглядом спину удаляющейся ниссимы Мальди.
В том, что это была именно она, не было никаких сомнений. Тот же рост, тот же нос, тот же голос, та же гипертрофированная привязанность к собственному отпрыску. Единственное, что отличало встреченную ниссиму Мальди от той, что проживала в Груембьерре, - это наряд. Уж слишком раскованный, можно даже сказать, скандальный образ примерила на себя вышедшая из хижины ниссима, которая обилием нанесенных на кожу узоров, по всей видимости, пыталась скомпенсировать недостаточное количество ткани, отведенное на продемонстрированный костюм.
Когда взывающий к сыну голос затих вдали, Шак опасливо открыл один глаз и сказал:
– Я вспомнил, где видел такие домики и такие узоры на телах...
– Я тоже, - кивнула Хелли.
– В последней книге, которую написал отец Сая...
– В книге про канаков, - подтвердила Хелли.
– И что нам делать?
Хелли обвела взглядом пустынные улочки и, стукнув палкой-посохом по земле, заявила:
– Шагать дальше!
Шагать пришлось довольно далеко. Время от времени на улицах мелькали люди, при изрядной доле фантазии среди них можно было узнать кого-то из знакомых жителей Груембьерра. Но Шак и Хелли старались не слишком вглядываться в лица прохожих, поскольку чувствовали изрядную долю смущения, наблюдая почтенных ниссов и нисс в столь экзотическом виде. Да и сами прохожие не стремились идти на сближение, они мелькали в проулках, за углами домов и скрывались из виду в неизвестном направлении. Где-то вдалеке слышались возгласы и взрывы детского смеха. Путники пару раз пытались идти на голоса, но каждый раз те звучали с разных сторон, и в конце концов Шак и Хелли просто двинулись по самой широкой улочке канакской деревушки. Какое-то время они шли молча, уставшие от долгого пути и утомленные однообразием окружающей архитектуры, затем стали удивленно озираться по сторонам, иногда останавливаться и тревожно переглядываться.
– Кхм... Нисс ОТра, - наконец решилась на вопрос Хелли, - а вам не кажется, что это очень похоже на...
– Гм...
– отвел глаза Шак.
– Боюсь показаться слегка сумасшедшим, но все это, - он помахал руками вокруг себя, - все это напоминает мне центральную улицу вашего родного города!
– Каштановый бульвар, - угрюмо подтвердила Хелли.
– Более того, центральная площадь! Вот
Хелли ткнула пальчиком в длинный плетеный сарай.
– Вот мэрия!
Пальчик Хелли уткнулся в громоздкую шаткую трехъярусную конструкцию с новенькими часами на верхушке.
– Фонтан!
– включился Шак и показал на круглую лохань с водой.
– Гостиница ниссимы Трелуми!
– Банк!
Чем больше зданий «узнавали» путники, тем мрачнее становились их лица.
– Нисса Мауэр, - Шак наконец решил озвучить то, что снедало их обоих, - но если следовать плану размещения зданий в Г руембьерре, разве вот здесь, на этом самом месте не должна стоять...
– ...кондитерская Лисси, - мрачно закончила за него Хелли.
– Должна! Но ее нет!
Молодые люди помолчали, с траурным видом глядя на пустой пятачок усыпанной
мелкими камешками земли.
– Куда движемся дальше?
– нарушил молчание Шак.
Хелли печально огляделась по сторонам и, махнув рукой, сказала:
– Дальше по бульвару. Пришли мы с той стороны, где была почта, значит, сейчас идем туда. К полицейскому участку.
– Отлично, - вздохнул Шак.
– Надеюсь мы найдем там нашего нисса Слоувея, встречи с местным детективом моя психика не переживет!
– Моя психика не переживет встречи с самой собой, - с душераздирающим вздохом призналась Хелли и двинулась в выбранном направлении.
Чем дальше отходили путники от центральной площади, тем реже попадались хижины и постройки и тем больше попадалось разнокалиберных камней. В конце концов осталась только дорога и камни.
– Тюрьма, Шак! Смотрите! Тюрьма!
– радостно закричала Хелли, указывая на огороженную белыми валунами площадку с каменными постаментами на ней.
– Думаете?
– устало переспросил Шак, разглядывая круглый пятачок, в который упирался бульвар.
– Хотя, да... Рядом с полицейским участком в Груембьерре действительно расположена тюрьма. Каштановый бульвар заканчивается у ее порога.
– Да нет же!
– топнула ногой Хелли и ускорила шаг.
– Это не груембьеррская тюрьма! Это канакская тюрьма! Вернее, священное место канаков, где их оступившиеся боги набираются мудрости! Вспомните книгу!
Она пересекла границу круга и стала бегать от одного каменного столбика к другому, разглядывая лежащие на них предметы. Некоторые столбики были так малы, что ей приходилось присаживаться на корточки, чтобы изучить покоящиеся на них вещицы, некоторые довольно высоки, и тогда Хелли становилась на цыпочки или пыталась рассмотреть все в прыжке.
Видя ее энтузиазм, Шак не рискнул признаться, что книги о канаках не читал, а ограничился лишь просмотром картинок, да и то, выборочным. Он уселся на ближайший подходящий валун. Зрелище пыльных артефактов не слишком его привлекало. Хелли носилась между колонн как угорелая, отбросив посох, позабыв про усталость и ссадины. Она то скрывалась с глаз спутника, то появлялась в поле его зрения самым внезапным образом и в самом неожиданном месте исследуемого пятачка. В какой-то момент перед флегматичным взором Шака предстала не тонкая девичья фигурка, а юношеский силуэт, поражающий окружающих своей несуразностью и неуклюжестью. Силуэт чертыхнулся, зацепившись ногой за один из камней, в изобилии валяющихся в округе, и Шак с удивлением узнал в нем Реда. Того самого Реда, которого совсем недавно они вместе с Саем хотели схватить за шкирку, как нашкодившего щенка.