Человек из грязи, нежности и света
Шрифт:
Он тут же понял, зачем пришла сюда Соня, и теперь его душа переполнилась и презрением к ней, и неожиданной влюбленносью, вспыхнувшей с новой силой.
Что делать, если твой идеал разбивается множество раз, а тебе такое же множество раз приходится его склеивать?!
– Отпусти меня, придурок, – прошипела Соня, когда они вышли из редакции.
– Нам надо куда-нибудь поехать, – сказал Амулетов. Сейчас он решил говорить, что угодно, лишь бы только она от него никуда не исчезла.
– Что тебе от меня надо? – подозрительно взглянула ему в глаза
– Мне? Ничего. Но все равно я предлагаю съездить на лоно природы! – встрепенулся Амулетов.
– Захотелось моего лона на лоне природы? – ядовито усмехнулась Соня, но Амулетов даже и не почувствовал никаких угрызений совести.
– Я не прошу, а требую! – сказал он и потащил ее к своему старому «Пежо».
– Только не сжимай мою руку так больно, – попросила Соня.
Она уже словно вся смирилась со своей участью. К тому же помня о том, что Амулетова залечили в психушке, отчего он стал импотентом, ей вдруг стало интересно, как теперь проявится его сила! Амулетов ни на минуту не забывал о своей слабости, но он также чувствовал и предвидел – найди он прекрасное лоно природы и он легко и просто войдет в прекрасное лоно Сони.
Как будто исполняя команду невидимого Творца, он выехал с Соней из города на своем стареньком «Пежо».
– И зачем я тебе, беременная и с чужим ребенком? – прошептала с неожиданным сочувствием Соня.
– А мне наплевать, – произнес с чувством Амулетов, – лишь бы ты была моей!
– Так ты меня все еще любишь?! – удивилась Соня, засмеявшись.
– Да, а почему ты смеешься?! – обиделся Амулетов. – Разве тебя нельзя любить или не за что?!
– Наверное, не за что?! – грустно вздохнула Соня. Через час их старенький «Пежо» въехал на лесную поляну.
Амулетов вытащил за руку Соню на поляну и упал вместе с ней на траву. Она попыталась снова засмеяться, но Амулетов оборвал ее смех поцелуем.
Еще никогда он так не любил и одновременно не ненавидел ни одну женщину.
У Сони даже перехватило дыхание, когда его член оказался внутри ее лона.
– А говорил, импотент, – прошептала она и мгновенно забилась в сладких конвульсиях.
Она содрогалась под ним тысячу раз, с каждым вздохом и выдохом, с каждым входом и выходом его могучего члена, в ее, из ее нежного лона, волшебным образом соединявшим в себе и ее тело, и прекрасное лоно природы.
– Нежное лоно на лоне прекрасной природы, – прошептал, дышащий блаженством Амулетов. Солнце ярко слепило им глаза, а под ними примятая их телами трава-душица издавала чудесный аромат.
– Ты на самом деле хочешь, чтоб я стала твоей женой?! – тихо спросила Соня.
– Конечно, хочу, – улыбнулся Амулетов, и в его улыбке Соня сразу же прочла неумолимое желание.
– И почему я раньше тебя не разглядела?! – с сожалением вздохнула она.
– Наверное, ты была очень увлечена Эскиным, ведь он намного моложе тебя! – теперь улыбка Амулетова тоже была полна грусти и сочувствия.
– Так давай ему отомстим, – предложила Соня.
– Не надо, – сделался серьезным Амулетов, – сейчас
– Когда-то я была и с отцом Эскина, с дядей Абрамом, – глубоко вздохнула Соня.
– Боже ты мой, какая же ты ненасытная, – изумился Амулетов.
– Я не виновата, что мужчины только здороваясь со мной, сразу же теряют свою голову! – хитро улыбнулась Соня.
– Н-да! – Амулетов замолчал. По левой обнаженной груди Сони полз крохотный муравей, и Амулетову почему-то представилось, что этот муравей такой же несчастный самец как и он сам, заблудившийся как в теле, так и в душе лукавой и все забирающей в себя Сони.
– Только не грусти, – шепнула, прижимаясь к нему Соня, – если я стану твоей женой, то я тебе изменять не буду.
– Свежо предание да верится с трудом, – усмехнулся Амулетов.
– Нет, ну, на самом деле, – Соня сжала больно его руки, и Амулетову стало стыдно.
Он вспомнил их первую встречу, когда он поступил совсем недостойно, сначала шантажировал, а потом уже и яро овладел ею, и именно тогда в первый раз, а не сейчас, она ему рассказала о своей близости с отцом Эскина.
Просто сейчас она была так сильно взволнована, что забыла об этом. Амулетов, почувствовав себя виноватым перед Соней, и опять проник в ее нежное лоно.
Очень скоро пошел дождь, но они продолжали свое безумное проникновение друг в друга.
Порою, он слизывал дождевые капли с ее лица, глотая их как святую принадлежность ее прекрасного тела, и радовался как ребенок.
– Нежное лоно на лоне прекрасной природы, – опять повторил он и прислушался к собственному голосу, и подумал о том, что если бы он был женщиной, то обязательно влюбился бы в этот голос, а Соня прочла эту мысль у него на лице и громко рассмеялась.
– Хочешь, послушаем, о чем беседует Эрика Львовна? – предложил Амулетов.
– Давай! – согласилась Соня. Они оделись и сели в машину, и Амулетов включил подслушивающее устройство, магнитофон, на который уже была сделана запись за два последних часа.
– Ты, что, с ума сошел, потопы устраиваешь?! Или хочешь, чтоб все здание рухнуло?!
– Все в порядке, Эрик, все этажи имеют водонепроницаемый слой во всех стенах!
– А что раньше не предупредил! – все никак не успокаивалась Эрика Львовна.
– Так, выходит, Эрика Львовна – это мужик, – удивился Амулетов.
Соня прижала палец к губам, и они продолжили слушать запись.
– А тебе не кажется, что ты ими чересчур увлекся?! – спросила Эрика Львовна. – Не проще ли было их убрать и найти другую пару?!
– Нет, Эрик, ты не прав, – ответил продюсер, – смерть для них была бы слишком большой наградой!
– Что же ты хочешь с ними сделать!
– Пусть, Эрик, для тебя это будет сюрпризом!
– Слушай, я ради тебя давно стала женщиной, и неужели мы никогда не совокупимся!
– Обязательно совокупимся, Эрик! Только дай разобраться с этой парой!