Chercher l'amour… Тебя ищу

Иголкина Леля

«Здорово, братишка!» — хмыкает в ответ мужик. — «Юла, где тебя так жизнь-то потрепала?» — и с добродушной улыбкой обращается к девчонке, которая упрямо сохраняет просто-таки непреодолимую дистанцию между нами и упрямо держится особняком. — «Что произошло, мое доброе солнышко?».

«Она упала, когда спускалась с горки» — отвечаю за нее. — «Я Костя» — протягиваю руку мужику, почесывающему дебильно выставленными пальцами свою проколотую мочку.

«Я Серж» — рукопожатие незамедлительно принимает

и тут же с присвистом задает чрезвычайно предсказуемый вопрос. — «Ты, что ли, сын Красова? Тот самый Костя?».

«Да» — вскидываюсь и гордо задираю нос…

— Добрый вечер, — спокойная ладонь касается моего плеча. — Не помешаю?

— Добрый, — лениво обращаю взгляд на женщину, стоящую возле моего стола, — Романа. Нет, не помешаешь.

— Поздний обед или ранний ужин? — укладывает пальцы на спинку свободного стула. — Можно?

— Ни то, ни то. Пожалуйста, — даю добро положительным кивком.

— Спасибо.

Расстегнутое настежь длинное пальто, обтягивающее в тот же строгий цвет вязаное без мудреного узора платье и полусапожки с миниатюрным голенищем, но тонким и высоким каблуком — скупо, однозначно элегантно и чересчур шикарно.

— Какими судьбами здесь? — перекрещиваю руки на груди и откидываюсь на спинку мягкого дивана.

— Это мое любимое место. Я постоянный клиент. Так что…

— Извини, — не по-джентльменски грубо обрываю, — но позволь тебе не поверить. Город большой, а мы встречаемся в одних и тех же заведениях, словно ходим друг за другом. Как будто ковыляем неуверенным гуськом.

— Почему? — стаскивает с плеч верхнюю одежду, осматривается, отыскивая вешалку, затем спокойно поднимается и цепляет кашемировую тряпку на витой коричневый рожок.

Почему встречаемся или почему я ей не верю?

— Как ты меня нашла? Место не на обывательском слуху и к тому же скучное, непритязательное, а для богачей — простое.

— Хм! Из этого что-то должно следовать?

— Есть вариант! Я так полагаю, что ты за мной следишь. Прав или ошибаюсь?

— Нет и да. Зашла перекусить и повстречала своего подрядчика, — кинув быстрый взгляд через свое плечо, устраивает ремешок на деревянной перекладине. — Все довольно просто. Что-то не так?

— Козырный аргумент желаешь?

— Если представишь, то с удовольствием послушаю.

— Я вроде как женат, — молниеносно выставляю руку с обручальным доказательством ей под нос. — У меня есть семья и я…

— Ничего нового, Костя. Я это знаю, — не смущаясь, отвечает. — У тебя, по-моему, что-то произошло? Проблемы?

Жена самозабвенно изменяет…

Недоговаривает, не доверяет и не смотрит на меня…

Зато гуляет с бывшим…

Обнимает суку, целует, дрочит х. й, пока он киску растирает…

Что еще? Пора упомянуть простые факты из насущного, пожалуй.

Люлёк

дерьмово член сосет…

Не глотает сперму, зато лениво, медленно и с недовольством двигается, да и по факту вообще никак не возбуждается…

Зато, е. ать, талантливо изображает токсикоз…

При этом поглаживает томно прилипший к позвонкам живот и разговаривает с несуществующим — давно, по-видимому, несуществующим — ребенком…

Готовит из рук вон плохо…

Натянуто смеется…

Меня не любит…

— Тебе что-то нужно, Романа? — прищурив глаз, выкатываю свой вопрос.

— Что случилось, Костя?

— Ничего не случилось. Все нормально.

— Какие-то неприятности?

— Вероятно! Можешь помочь? — подмигиваю, а потом грублю. — Отвали, а! Работа спорится, а дом — долгожданная стеклянно-каменная крепость — строится. Твои кровные зашли на счет. Чего я скромничаю, в самом деле? Мы даже их освоили: зарплаты, аренда, командировочные, солидные по сумме премии, повышенные проценты на развитие бизнеса, новая мебель в центральный офис, горючее для служебного транспорта, негласный сбор на новогодние подарки детям. Тебе предоставить отчет или…

— Не нужно, — спокойно останавливает меня. — Личные неприятности?

— Пошла ты!

— Я могу помочь?

«Апельсиновый сок желаешь, шалопай?» — шаркающей походкой Сергей направляется, наверное, на кухню.

«Па-а-а-п» — пищит девица, пока расстегивает бесконечные лямки босоножек. — «Пусть он идет».

«Чего тебе, Юла?» — а он вполоборота ей незамедлительно задает вопрос.

«Ему нельзя задерживаться. Его родители будут волноваться» — распрямившись, встречается бегающими глазками со мной.

«Не будут!» — шевелю губами, не произнося ни звука. — «Завтра погуляем вместе?» — таким же молчаливым образом выкатываю высокомерной крале набивший не одну оскомину вопрос.

«Уходи отсюда!» — указывает взглядом на незапертую дверь. — «Проваливай!» — надменно выставленным подбородком подгоняет, выпихивает, подталкивая и от всей души буцая.

«Сок буду, дядя Сережа» — специально сталкиваюсь с врединой плечом. — «Извини, пожалуйста».

«Ты об этом пожалеешь, Красов Костя!» — тычет указательным пальцем мне прямо в нос.

«С нетерпением кары буду ждать»…

А ведь она тогда не солгала. И вот вполне закономерный, неутешительный, но верный жизненный итог!

— Ваш заказ, — официантка снимает с мелкого подноса мой кофе и блюдце с растянутым, как на кресте, имбирным человечком. — Приятного аппетита.

— Рассчитайте меня, пожалуйста, а это, — киваю на то, что выставлено, а затем перевожу глаза на Шелест, — за мой счет.

— Одну минуту, — опять сучий книксен и шустрый вокруг себя стремительный разворот.