Черное солнце
Шрифт:
Мы с Яном переглянулись и поспешили зайти внутрь.
— … Ты уже совсем из ума выжила?! Хоть бы раз подумала головой, а не тем, что у тебя между ног!
Громогласный голос Софии разлетался по гостиной. В таком гневе сервитуарию я не видела уже очень давно. Ее лицо раскраснелось, волосы, обычно идеально зачесанные, выбились и теперь походили на разгневанных змей горгоны. Даже вены на висках заметно вздулись и пульсировали.
Каталина, которая, судя по всему, и была причиной потерянного самообладания Оре, стояла у окна, скрестив руки. Она была хмурой и рассерженной, и, видимо, тоже не слишком сдерживалась — щеки ее раскраснелись,
— Что случилось?! — вскрикнула я, вбежав дома прямо в верхней одежде, оставляя за собой шлейф из слетающих и тающих снежинок.
Девушка и женщина обернулись, заметив нас с Максимилианом, София тут же немного взяла себя в руки, а во взгляде Каталины появилась некая надежда.
— Госпожа, — процедила наставница сквозь зубы, бросив негодующий косой взгляд на Каталину. — Я принесла с собой из Ордена неприятные и, не побоюсь этого слова, порочащие нас вести. Мне доложили, что она, — палец резким обвиняющим жестом указал на мою подругу. — Была несколько раз замечена в компании имперских вельмож, причем замужних.
— Это правда? — я перевела ошарашенный взгляд на подругу.
— Нет! — с жаром выпалила она, но тут же прикусила губу. — Точнее, да. Но…
— Как ты могла! — я взорвалась от негодования. — Мы же с тобой говорили об этом, но я не думала, что ты будешь действовать настолько прямолинейно…
— Да послушай же! — отчаянно взмолилась она. — Поверь, там не было ничего такого! Я не соблазняла их, просто…
— … Просто посещала их дома в вечернее время, — закончила за нее София. — Ты считаешь, что это допустимо? Мы не получали никакого приглашения от этих людей, а значит ты действовала только в своих интересах. Я терпела твое поведение в Каса-де-Вентос, хотя и там до меня доносились разного рода слухи о твоем разгульном образе жизни, но закрывала на это глаза. Благодари за это герцога Эстебана и его безграничное терпение. Но я не думала, что тебе хватит ума на подобное тут!
— Да не спала я с ними, — твердо сказала она. — Сколько раз повторять! Это были… деловые встречи.
София покачала головой.
— Да какие у тебя могут быть «деловые встречи»? Да даже если бы это было так, не могла же ты не подумать, что это не никак не скажется на нас?! Пока ты находишься здесь, под этой крышей, твои слова — это слова Дома Кустодес, твои действия — это действия Дома Кустодес, твоя честь — это честь Дома Кустодес.
— Да, Дома, к которому я даже не принадлежу! — выпалила она так яростно, что даже Оре оторопела. — Я привязана к Кустодес, хотя я даже не знаю почему! Я не состою в кровном родстве, не нареченная, и даже не бастард. Но почему-то все решили, что для меня так будет лучше, а уж тем более я должна быть благодарна за это! Я почти совершеннолетняя, но не имею права распоряжаться своей жизнью!..
Кап. Кап. Кап.
Слезы одиноко капали с лица девушки на пол, словно маленькие жемчужины. Тонкие губы Каталины подрагивали, она еле сдерживала подступающую истерику. Она резко повернулась ко мне, и ее рыжие локоны метнулись вслед ее движению. В изумрудных глазах читались мольба и отчаяние.
— Ну а ты, Камилла… Ты мне тоже не веришь?
Лицо предательски дрогнуло, выдав мои чувства. Мы же говорили с ней об этом. Я предупреждала, что такое может случиться. И вот мы здесь.
Если София и вправду услышала это от своих братьев и сестер из Ордена, то дело совсем плохо. Разумеется, и для Софии это большой
Что уж говорить обо мне.
Если даже ничего и не было, как она утверждает, для посторонних может показаться, что Кустодес пытаются выведать информацию, дать взятку или попросту шантажировать. А любые слухи в Столице, особенно неправдивые, распространяются как лесной пожар.
Нет, при любом раскладе поступок подруги нельзя никак оправдать.
«Ну ты же не дура, Каталина, ты могла просто быть осмотрительней…» — печально думала я, и мои мысли отразились на лице.
— Понятно… — Каталина сделала глубокий судорожный вдох, чтобы попытаться вернуть себе толику самообладания. Затянувшееся молчание было истолковано ей верно. — Что ж, видимо, твоя наставница права. Из шлюхи благородной дамы не сделать.
Прежде чем я успела что-либо ответить, девушка в два шага преодолела гостиную и, схватив накидку, вылетела в таящуюся за порогом зимнюю ночь, оставив за собой одинокую вереницу темных следов.
Глава 9
На следующее утро Каталина за завтраком не появилась. Алисия сообщила, что госпожа Андо так и не пришла тем вечером домой, и я не на шутку забеспокоилась.
— Она вернется, вот увидите, госпожа, — заверил меня Ян.
— Не стоило мне быть с ней такой грубой, — София, которая быстро остыла после внезапного побега воспитанницы, теперь сожалела о том, что успела ей наговорить. — Я вспылила. Это недостойное поведение для сестры Ордена.
Я чувствовала себя не лучше.
— Мне надо было поддержать ее, быть на ее стороне, спросить, что случилось на самом деле…
— Вы и вправду думаете, что она не завела себе любовников? — с сомнением поинтересовалась Оре, поставив чашку с кофе на блюдце с обвиняющим звоном. — Я полагаю, вы не были в курсе, чем она занималась в Каса-де-Вентос…
— София, она моя подруга. Она делилась со мной всем, — я многозначительно посмотрела на наставницу, давая понять, что не хочу вдаваться в подробности. — Но она упомянула какие-то дела, связанные с этими имперцами. Может, это и вправду было так?
— Какие дела у нее могут быть с такими людьми? Тем более она тайно посещала их дома, словно девушка с красных улиц. Почему она не поставила в известность вас, в первую очередь?
— Не знаю…
Я задумалась. Может, Каталина неправильно истолковала мое пожелание поскорее найти себе хорошую партию? Или, может, это касалось моего совета найти себе занятие по душе? Но чем могла заниматься красивая молодая фрейлина в компании чиновников в тайне от своей госпожи? Хочешь — не хочешь, а мысли о непристойностях сами собой возникают в первую очередь. Или о шпионаже…
Холодок пробежал по коже. Неужели Каталина могла начать продавать чужие секреты? А может, и мои тоже… Могла ли она предать нас? А ведь с ее кругом общения в Мар-де-Сеале она могла поведать немало. Среди ее «поклонников» были и офицеры, и казначеи, и люди из городской стражи. Она сама рассказывала, что мужчины любят поговорить, когда думают, что до их проблем никому дела нет. Ветренная и легкомысленная девушка никак не могла представлять ни для кого угрозы.
По крайней мере, так думали.