Черное солнце
Шрифт:
— То была ужасная трагедия, — закивал Арсений. Карие глаза старика потускнели. — После того, как господин Белава отказался от моих услуг, поскольку у других детей уже были наставники, меня направили на дальний север, в Витгранс. И когда с молодым господином случилось несчастье, то…
Ари поднял на него ледяные глаза, и сервитуарий умолк, но все было понятно и без слов. Теперь все становилось на свои места. Арсений, который только что потерял свою юную подопечную, умершую у него на руках, попал в еще одну семью, где мальчик резко заболел неизвестной хворью.
— Я бы предпочел не подымать эту тему за столом, Арсений, — заметил Ари раздраженно.
— Как пожелаете, молодой
На какое-то время молчание нависло над столом грозовой тучей.
— Получается, что вы уже не вернетесь в Нортланд? — вдруг спросила Ада. — Через три года Ари станет совершеннолетним, и вы будете освобождены от своих обязанностей. Вас приставят к другой семье или вы отойдете от службы?
— Скорее всего я уже останусь тут, в столице и займу место среди магистров Ордена, чтобы обучать молодых аколитов. Однако, если госпожа Джордис подарит ее супругу еще сыновей и дочерей, я почту за честь остаться в Белом Очаге и воспитывать наследников ярла Айварса. Ну а если Император будет милостив ко мне, и я проживу еще десяток-другой, то, возможно и детей будущего ярла.
На последнюю фразу Ари раздраженно повел плечами, однако, похоже, тот снова залился румянцем. Ада усмехнулась, прикрыв рукой улыбку.
До конца ужина брат Арсений больше не подымал вопрос о Витграсе. Он рассказывал о том, как в свое время был один из учеников Академии, о том, какими были профессора и преподаватели, делился воспоминаниями о бытности своей молодости. Хотя было сложно представить сморщенного лысого старика в нашем возрасте.
Время текло, ужин неумолимо приближался к завершению, а Игнаций так и не удостоил нас своим присутствием. Я покосилась на пустующее место во главе стола.
— Прошу простить негостеприимность полковника, — Арсений смиренно наклонил голову в извиняющемся жесте. — В преддверии карнавала и праздника Единения, у Серой гвардии столько забот. Все-таки, такая торжественная дата…
Что ж, с ним было сложно поспорить. Через месяц должен был начаться главный праздник Империи — Единение, ознаменовавший собой начало нового года, а также память о возникновении единой Империи. И в преддверии четырехсотлетнего юбилея празднества обещали провести с необычайным размахом. Целых две недели люди будут веселиться, пить, гулять, посещать театры и арены, горланить песни. Ну а уж говорить о том, как потяжелеют кошельки торговцев, трактирщиков и управляющих борделей и вовсе не приходится.
Самой необычной и отличительной чертой праздника всегда считался маскарад. Горожане подбирали себе костюмы заранее, а тематикой становились различные персонажи сказок и легенд, исторические персоны и мифические герои, или просто нечто экстравагантное. Наши однокурсники-среднеземцы уже которую неделю только и говорили как о этом, обсуждали запомнившиеся им наряды прошлых лет, что очень подымало ажиотаж и предвкушение у ребят из провинций, у которых праздник обходился без карнавального фестиваля.
Поэтому, когда София торжественно вручила нам с Каталиной наши приглашения, украшенные позолоченной печатью имперского солнца, мы обе с трепетом и волнением взломали печати, пергаментные с оттиском листы тряслись у нас в руках. Андо даже не стала сдерживать себя и завизжала от радости, перечитывая раз за разом выведенные аккуратным подчерком буквы.
— Помните, что вы будете представлять Дом Кустодес, — София старалась говорить строго, но не могла сдержать улыбку, глядя как мы обе радостно чуть ли не скачем по гостиной. — В этом году Император пригласил на свое торжество всех, однако Эстебан и Валентин не смогут присутствовать. А потому к вам обеим будет повышенное внимание.
В Веасе
София позаботилась о том, чтобы мы с Каталиной не выделялись из числа столичных жителей, заранее заказав нам костюмы. Чести быть приглашенными на бал-маскарад в императорский дворец были удостоены только знатнейшие аристократы, вельможи и высшие чины, и на таком приеме нужно будет показать себя только с лучшей стороны.
— Ари, а ты тоже приглашен? — поинтересовалась Ада, с озорным интересом повернувшись в сторону юноши.
— Да, — недовольно процедил тот, продолжая нехотя ковыряться вилкой в тарелке — аппетита у него явно не было.
— Господин Раомос очень долго обдумывал это решение, — строго заявил Арсений. — Однако держать мальчика взаперти все шесть зим обучения не получится, как бы полковнику того не хотел. Поэтому, по такому случаю, все же было сделано исключение.
— Но ведь нет ничего в том, чтобы иногда посещать приемы? — нахмурилась набелитка. — Он ведь наследник Хус, Великого Дома севера. Как по мне, это отличный шанс показать всем имперцам, что северяне далеки от стереотипного представления других провинций.
— В ваших словах есть доля истины, госпожа Набелит. Однако полковник считает, что здоровье его внука может подвести. Не хотелось бы попасть в неприятную ситуацию. Боюсь, что состояние молодого господина может быть неправильно истолковано, и вызовет некоторые вопросы. И в этом я разделяю его мнение…
Сначала мне показалось, что сзади что-то рухнуло — громкий звон посуды и металлический лязг заставили всех присутствующих за столом вздрогнуть и обернуться.
Ари стоял на ногах, уперевшись ладонями на стол. Его бокал описывал дугу по гладкой поверхности стола, разливая содержимое. Вилка и нож упали на пол, как и небольшой разбившийся вдребезги пиал с перечно-томатным соусом. Тарелка от его удара по столу умудрилась подпрыгнуть, разбрызгав остатки еды белыми каплями не только стол, но и руки юноши, однако тот не обратил на это внимание. Его взгляд, полный ненависти и гнева, которых я никогда прежде не видела на исхудавшем лице, был устремлен прямиком к сервитуврию. Казалось, еще немного, и Ари вцепится в глотку своего наставника, словно бешеный пес. Мне стало не по себе, дыхание застыло в груди. Ада побелела как полотно, а узкие глаза в страхе широко распахнулись.
— Ужин окончен, — процедил Ари. — Увидимся завтра.
Даже не взглянув на нас, он пнул ногой оказавшийся у него на пути опрокинутый стул и быстрым шагом скрылся в глубинах поместья, оставив собой гробовую тишину и красные следы испачканной в соусе ногой. В приглушенном свете они чудовищно походили на кровавые.
Арсений потупил взгляд, на лице старика было странное выражение.
— Пожалуй, нам пора, — сказала Ада, и в тишине ее голос казался громогласным.
Девушка выглядела больше чем-то расстроенной, нежели шокированной внезапным поведением друга. Сервитуарий что-то неразборчиво пробубнил, а затем подозвал двух служанок, которые сопроводили нас из столовой в прихожую. Максимилиан и Дарен дожидались нас, готовые к выходу. Как только арабиец сообщил, что их транспорт уже дожидается их, Ада быстро нацепила на себя свою темную шубку и, вяло попрощавшись, торопливо покинула поместье.