Чертоги Казад-Дума

Каэрия

Холодная вода струилась по земле и убегала вдаль серебряной лентой. Вечернее небо клубилось уже приевшимся видом туч, но жара сменилась приятной прохладцей. Илийя, оглядывая суровые и порой грубые лица гномов, с нетерпением дожидалась ночи. Подгорный народец показался молодой Синдар забавным, однако гневить защитников не хотелось. К тому же, в тишине Нанивиэль находила покой, а ее мятежной душе порой его так не хватало. В свете последних событий пересмотревшая свое отношение к бездумным поступкам, Илийя теперь решила поменьше болтать и побольше слушать.

А между тем гномы успели развести небольшой костерок,

вокруг которого теперь все путники и сидели. Рассказывающие друг другу разные истории эреборцы то и дело подначивали друзей язвительными шутками, травили байки о войне, а один особо толстый гном постоянно возвращался к темам о еде, раззадоривая и так не на шутку взбешенный желудок. Глотая слюнки, юная Квенди с легкой завистью смотрела на Арвен, которая сохраняла степенность и спокойствие даже в условиях походной жизни. Сидящая смирно на одном из камней, Леди Ундомиэль взирала на багряные тучи. Отражающие красный свет огненного океана, они мирно плыли на восток, унося с собой ужас и боль разрушенного Эсгарота. К счастью для всех рычания глумящегося дракона теперь слышно не было: Илийя решила, что знаменитый Смог успокоился и вновь забрался под гору-цитадель, за сводами которой мирно спал последние десятилетия. Пепельный дождь, правда, не прекратился и, судя по суждениям одного седобородого гнома, обещал продолжаться еще несколько недель. Нанивиэль с трудом верила, что пожар может полыхать так долго, но один из эреборцев по имени Ори заверил эльфийку в том, что драконий огонь мог не гаснуть в течении долгих месяцев.

— Если не сложно, одолжите мне лук, милый, — над головой раздался приятный женский голос. Подобрав под себя ноги, Илийя посмотрела вверх. Девушка, что сопровождала гномов, стояла за спиной. Приятно улыбающаяся, она глядела на одного из спутников Торина Дубощита. — Мы все проголодались, и думаю, будет неплохо поймать дичи…

— В такое-то время суток? В пожаре? В открытом поле? — тучный рыжий гном глянул на девицу с нескрываемым удивлением. Нанивиэль, сглотнув, стала дожидаться ответа девушки.

— Опытный охотник добычи дождется, уважаемый гном, — кареглазая красавица улыбнулась шире, настойчиво удерживая руку вытянутой в жесте прошения. — Дайте мне лук, и я организую Вам ужин, о котором Вы и мечтать не смели бы…

— Считаете, среди нас нет опытных охотников? — один из племянников Короля-под-Горой подошел к девушке со стороны, протягивая короткий лук в кожаном колчане. Красиво расшитый, явно дорогой, кожух для стрел перекочевал к храброй девице. — Ниар, я думал Вы лучшего о нас мнения…

— Нет, прошу простить за дерзость, господин, — молодая женщина покачала головой, ловко продевая петлю крепления колчана через плечо. — Я не хотела кого-то оскорбить или унизить. Но я множество дней и ночей проводила в лесах и полях, на дорогах и трактах. Мне известны тайны зверей и думаю, я тише любого из вас. К тому же, попытка не пытка.

Хохотнув, девушка отсалютовала гному и спешно ретировалась, не спрашивая разрешения, чтобы отойти от костра. Юноша, отдавший свое оружие милой красавице, нелепо ухмыльнулся. Провожая взглядом низенькую представительницу рода людского, вперил руки в бока.

— Зря ты ей лук отдал, Кили, — заметил рыжий гном, мечом вороша горящие ветки в костре. — Чего доброго себя подстрелит. Сам же видишь, не сидится ей на месте, егозливая, как ребенок.

Готов спорить, она в руках никогда не держала боевого лука.

— Готов пари принять, — развернувшись на каблуках, племянник Короля-под-Горой подмигнул одному из компаньонов. — Уверен более чем, Ниар вернется не с пустыми руками.

— С чего ты взял? — рыжий гном надменно хмыкнул. — Ты уже одну половину своей добычи проиграл. Хочешь лишиться и второй?

— В данный момент не я недальновиден, Глоин, — юноша прищелкнул язычком. — Кем бы ни была эта девица, характер у нее жарче драконьего огня. Да и лук бы она все равно взяла, с разрешения или же без оного. Свободная, как ветер, знаешь ли.

Кивнув, молодой гном молча отошел в сторону, всматриваясь в ночную даль. Илийя, внимательно прислушивавшаяся к странному диалогу, опустила глаза к костру. Жарко пылающий, он окутывал эльфийку теплым летним одеялом. Сон, до этого одолевавший Квенди, как рукой сняло. В голове замелькали разные образы, мысли вспыхивали и гасли с быстротой и великолепием падающих звезд. Чувствуя в груди странное волнение, бессмертная с некоторой завистью подумала о смертной знакомой подгорных жителей. Веселая, живая, она свободно дышала и без опаски глядела в глаза опасности.

«Свободная, как ветер, — повторила про себя Нанивиэль, пробуя фразу на вкус. — Хотела бы и я быть свободной как ветер. Летать над землями, слушать легенды гор, витать в облаках и не бояться ничего в сущем мире…»

Улыбнувшись краешками губ, Илийя протянула руки к костру, пытаясь вобрать в себя его тепло. Языки пламени взметались к небесам и кружились в диком танце. И тени вторили им, извиваясь змеями, впиваясь в сухую траву под ногами. Где-то вдали слышались крики ночных птиц. А в душе отчего-то играла музыка торжества и победы.

Языки пламени взметались к небесам и кружились в диком танце. И тени вторили им, извиваясь змеями, впиваясь в сухую траву под ногами. Где-то вдали слышались крики ночных птиц. А в душе отчего-то играла музыка торжества и победы. Ниар понимала, что в сердце пока не было места радости, но волнение перехлестывало через заслоны спокойствия и омывало разум буйными волнами ликования. Не желая сидеть на месте, старшая Миас решила, в конце концов, заняться чем-то полезным.

Отойдя от беседующих вокруг костра гномов подальше, Красная Колдунья расслаблено опустила руки вдоль тела. Подняла голову к небесам, чувствуя, как пушистые хлопья пепла ложатся на лицо теплыми снежинками. Позволила себе насладиться ощущением свободы и собственной молодости. Ветер обдувал разгоряченное тело и остужал усталый разум. И прекрасным казался Эннорат в безмолвный миг полного своего единения с упрямым сердцем наследницы Ангбанда.

На какое-то неопределенное мгновение Ниар захотелось забыть о собственном прошлом, забыть о преследуемых целях и обо всех тех интригах, что плелись вокруг чародеев Дор-Даэделота. В груди трепетало сердце, и чарующая простота любви к сущему захлестнула создательницу Лугбурза с головой. Вдохнув терпкий воздух, Ниар неспешным шагом направилась в сердце темной ночи. Глаза, легко различавшие силуэты даже в сгущающемся мраке, блестели. Зная, что к гномам вернется с подстреленным зайцем или куропаткой, чародейка легко перешла на бег и понеслась вперед, не оглядываясь и не сомневаясь в собственных действиях.