Четыре йоги
Шрифт:
Мы поймем эту проблему лучше, когда перейдем к философским разделам веданты. Пока же я хочу заявить, что только веданта предлагает рациональное решение. Я просто расскажу вам то, что веданта доказывает, а именно: божественность мира. По сути, в веданте нет отказа от мира. Хотя идеал отрешения в учении веданты предстает в наивысшей своей форме, он не предполагает сухого совета покончить счеты с жизнью: речь идет об обожествлении мира, об отказе от мира, каким он нам видится, и о познании его подлинной сущности. Обожествляйте мир, ибо он есть только Бог. В начале одной из древнейших Упанишад говорится: что ни есть в этой вселенной, все должно быть покрыто Богом. [162]
162
Пересказ Иша уп., 1.
Мы должны все покрыть
Утверждение громадное, по сути! Но именно оно составляет смысл веданты, который она доказывает и проповедует. С этого утверждения начинается веданта.
Таким образом, мы избегаем опасностей жизни и существующего в ней зла. Не желайте ничего. Что делает нас несчастными? В желаниях корень всех наших страданий. Вы желаете чего-то, что вам не дается, и вы от этого страдаете. Если нет желания, нет и страдания. Существует, однако, опасность того, что я буду неверно понят вами, поэтому мне лучше объяснить, что я имею в виду, когда говорю об отказе от желаний и об освобождении от несчастий. Стены тоже ничего не желают, и страданий они не испытывают. Верно, но стены и не развиваются. Нет желаний и у стула, и он тоже никогда не страдает, но он так и останется стулом. Есть величие в счастье, но и в страдании есть величие. Если мне будет позволено, то я даже скажу, что и у зла есть своя польза. Мы все знаем, какие великие уроки преподносит страдание. Каждый из нас совершил в жизни множество поступков, которых лучше бы не совершать, но ведь мы и многому на них научились. Что касается лично меня, то я рад, что сделал кое-что доброе и много плохого, я рад, что иногда поступал правильно, и рад, что наделал много ошибок, ибо каждая была мне большим уроком. Я сегодняшний являю собой результат всего, что делал, всего, о чем думал. Всякий поступок и всякая мысль имели свое последствие, а сумма этих последствий и есть мое развитие.
Мы все понимаем, что желания плохи, но что это значит — отказаться от желаний? Как же тогда жить? Не самоубийствен ли этот путь — убить желания, а вместе с ними и человека? Нет, не в этом дело. Не в том, чтобы не обладать собственностью, не иметь того, что вам необходимо, или даже предметов роскоши. Владейте всем, чего желаете, и даже сверх того, но помните все время истину и живите ею. Богатство никому не принадлежит. Не поддавайтесь чувству собственничества. Вы — никто, так же как я, как всякий другой. Всем владеет Бог, потому что в первом же стихе было сказано: придайте всему Бога. Бог и есть то богатство, которое радует вас, Он в нем. Бог и в тех желаниях, которые поднимаются в вас. Он в тех вещах, которые вы покупаете, удовлетворяя свои желания, он в вашей нарядной одежде, в ваших красивых украшениях. Таким должен быть образ ваших мыслей. И как только вы начнете все видеть в этом свете, все преобразится. Если Бог будет в каждом вашем движении, в ваших разговорах, в вашем облике, буквально во всем, сразу все изменится, и мир, который казался исполненным стенаний и страдания, сделается раем для вас.
Царство Божие внутри вас, [163] утверждал Иисус, и так же говорили все великие наставники, и то же сказано в веданте. Имеющий глаза да увидит, имеющий уши да услышит. [164] Веданта доказывает, что Истина, которую все время мы искали, все это время была в нас самих. Мы по невежеству полагали, будто утратили ее, пытались вновь обрести, ища, стеная и плача, но она хранилась в наших собственных сердцах. Только там она и может быть.
163
Соотносится с Лк, 17, 21. В индуистской традиции Вивекананда усматривает параллели этой установке в теизме веданты.
164
Соотносится
Если мы представим себе отказ от мира в его старом, упрощенном понимании, то неизбежно придем к заключению, что работать незачем, лучше сидеть сложа руки, ни о чем не думая, ничего не делая, а фаталистически подчиняясь воле судьбы, с покорностью следуя законам природы, плыть по воле волн. Но это совершенно не так. Необходимо трудиться. Что знает о сути труда обычный человек, гоняющийся за удовлетворением выдуманных желаний? Что знает о сути труда тот, чья жизнь направляется восприятием чувственного мира? Знает труд лишь тот, кто отдается ему не ради удовлетворения желаний, не ради какой бы то ни было корысти. Тот знает труд, кто трудится без задней мысли, не рассчитывая попользоваться плодами своего труда.
Кто наслаждается произведением живописи — продавец или зритель? Продавец поглощен своими расчетами, прикидывает, что получит от продажи картины, какую прибыль извлечет. Он следит за молотком аукциониста, боясь упустить минуту, он вслушивается в называемые цены. Но человек, который пришел на аукцион без намерения покупать или продавать, по-настоящему наслаждается картиной. Он смотрит только на нее, в эту минуту она — вся его вселенная. Когда же человек начинает смотреть на вселенную как на картину, свободный от желаний и от намерений купить или продать, не тревожимый собственническими побуждениями, он наслаждается миром. Нет больше ростовщика, нет покупателя, нет продавца, есть только мир — прекрасная картина. Я никогда не сталкивался с концепцией Бога более прекрасной, чем эта: «Он есть великий Поэт, Поэт с древнейших времен, а вселенная — Его поэма, рифмы и ритмы которой передают блаженство Создавшего ее». [165] Лишь отказавшись от желаний, можем мы прочесть поэму и восхититься ею. Лишь тогда все становится божественным, даже те щели и углы, переходы и подземелья, которые казались нам мрачными и зловещими. Даже они обнаруживают свою подлинную природу, и мы с улыбкой взираем на себя, понимая, что детскостью были все наши жалобы и слезы, — теперь просто наблюдаем все со стороны.
165
Источник цитирования не выявлен.
Трудись, учит веданта и с самого начала поясняет, как нужно трудиться — через отрешение: через отрешение от видимого иллюзорного мира. Что это значит? Это значит, что трудиться нужно, во всем видя Бога. Трудитесь так. Стремитесь прожить сто лет, удовлетворяйте любые свои желания, но только вкладывая Бога в них, устремляя их к небу. Стремитесь прожить долгую жизнь, заполненную помощью другим, блаженством и активностью. Это и есть выход, который вам откроется. Другого выхода нет. Если человек упивается радостями жизни, не понимая их истинной сути, он сбивается с пути, он не достигнет цели. Если человек проклинает мир, удаляется в леса, умерщвляет свою плоть, медленно убивает себя непрестанными постами, превращает свое сердце в иссушенную пустыню, становясь жестким, сухим и непреклонным, он тоже сбивается с пути. Обе крайности ошибочны, и любой из этих двух путей ведет мимо цели.
Трудитесь, учит веданта, во всем видя Бога, памятуя, что Он есть во всем. Трудитесь не покладая рук, относясь к жизни как к божеству, как к самому Богу, в уверенности, что это единственное, что требуется, и единственное, на что человек может надеяться. Бог во всем, куда нам идти в поисках Его? Он и без того в каждом нашем поступке, в каждой мысли, в каждом чувстве. Раз мы это знаем, мы должны трудиться, ничего иного нам не дано. Раз мы это знаем, мы не станем слепо тянуться за плодами труда. Мы уже поняли, что ложные желания становятся причиной всех страданий, которые нам приходится переживать, но желания обожествленные, очищенные, вобравшие в себя Бога не приносят ни зла, ни страданий. Кто этого не осознал, тому так и остается жить в демоническом мире до тех пор, пока не наступит прозрение. Многие не знают, какой неисчерпаемый источник блаженства находится в них самих, вокруг них и повсюду, они еще не обнаружили его. Откуда же демонический мир? Веданта дает ответ: из невежества.
Мы умираем от жажды на берегу полноводнейшей из рек. Мы умираем с голоду рядом с изобилием пищи. Вот она, вселенная, исполненная блаженства, но мы не можем найти ее. Мы в ней, мы все время в ней, но продолжаем искать ее. Религия должна бы открыть нам эту вселенную, стремление к которой вечно живет в наших сердцах. Она была целью поиска всех народов, единственной целью всех религий, идеалом, который нашел себе выражение на разных языках, в разных религиозных терминах. Только языковые различия заставляют нас думать, будто речь идет не об одном и том же идеале. Люди говорят на разных языках, но вкладывают, возможно, один и тот же смысл в различные слова.