Чрезвычайные обстоятельства
Шрифт:
— Вежливость — это хорошо, — лишь заметила она.
Его улыбка стала загадочной; он промолчал.
— К тому же, — продолжила она, — не понимаю, как ты можешь говорить, что я жутко вожу. Ты сам учил меня водить машину.
К ее облегчению, он рассмеялся.
— Одно из моих самых жестоких фиаско.
— Так о чем ты хотел поговорить? — спросила она, поднимая стекло, чтобы спрятаться от шума и жаркого, загазованного воздуха.
Он метнул на нее взгляд, прежде чем посмотреть в боковое зеркало и поменять ряд.
— Прошлой ночью мне
— Да? — Сэм крепче ухватилась за край сиденья. У мамы всегда благие намерения, однако... — И что она хотела?
— Ну, похоже, слухи летят со скоростью ветра — до нее дошло, что я помолвлен. Вера сказала, что по-прежнему считает меня частью своей семьи. И что нам с Хизер всегда будут рады в ее доме.
Брэд всегда бывал по праздникам в доме ее родителей. Но Брэд с Хизер? Сэм представила, как они оба наведываются на Рождество. Ее передернуло. Дело, конечно, не зайдет так далеко — Сэм рассчитывала разбить помолвку до этого. Но если ей не удастся...
Господи, и о чем только думает ее мать?
— Ты не против, Сэм?
— Конечно, нет! — услышала она свой голос.
Брэд громко вздохнул с облегчением.
— Тогда решено. Надеюсь, вы с Хизер подружитесь. Ты ей очень нравишься. Ей хочется, чтобы ты была ее подружкой на свадьбе.
Сэм невольно дернула рукой, расплескав на себя кофе.
— Ох!
Брэд глянул на нее.
— Ты в порядке?
— Да.
Она заглянула в бардачок, вытащила салфетки и вытерла свои джинсы.
— Так как, будешь подружкой?
— Мм...
В кабине стало очень жарко. Сэм опустила стекло и глубоко вдохнула, подыскивая отговорку, чтобы отказаться.
— Разве у нее нет подруг? Или сестер, или еще кого-нибудь?
— Нет. Я же объяснял тебе, что женщины не проявляют к ней особого дружелюбия. У нее немного знакомых. Она единственный ребенок в семье, а родители ее умерли.
Сэм прикусила губу. Она недолюбливала Хизер, и ей не хотелось питать к ней сочувствие. Однако она не смогла удержаться от прилива жалости. Она знала, каково терять родителей.
— Ну же, Сэм. Ты же всегда говорила, что я твой лучший друг. Мне нужно, чтобы ты выручила Хизер.
Сэм не хотелось помогать Хизер. Но не могла же она отказать Брэду. Она неохотно сказала:
— Если ты уверен, что Хизер хочется этого...
— О, я уверен, — ответил Брэд, смеясь.
На склад они приехали с опозданием на час. Внутри сотни рулонов ткани были беспорядочно навалены на полках, столах и даже на полу. Помещение было длинным и узким, с уродливыми обоями бежевого цвета на стенах, цементным полом и высокими окнами. Но на полках было все, что только можно было пожелать: индийский коленкор, шамбре, твид и габардин, шелковистый кашемир и мягкая кожа, кисея с ткаными горошинами, зеленовато-желтая тафта и кисея со стразами.
Позабыв о своих тревогах, Сэм переходила от стола к столу, рассматривая рулоны и ощупывая фактуру ткани.
Один раз она подняла глаза, поймав Брэда на том, что он наблюдает за ней, странно
— В чем дело? — спросила она.
— Ни в чем, — ответил он. — Просто вспомнил, как пригласил тебя на танец на вечере встречи выпускников.
Сэм помнила тот случай — она училась в выпускном классе и только что рассорилась с Шоном Чэнгом. Полная решимости пойти на вечер невзирая ни на что, она попросила Брэда подвезти ее до школы.
— Да, и что? — спросила она.
— Тебе пришлось допоздна задержаться в тот день на работе. Я подъехал за тобой на склад, где ты работала. Но ты забыла взять платье и потому просто обернулась куском золотистого шелка и связала концы узелком.
— О да, припоминаю, — ответила она. — Шелк все цеплялся за пряжку на твоих брюках во время танца, — сказала она. — Удивительно, что ты помнишь это.
— О, прекрасно помню. Так и вижу тот узел, что ты завязала на груди. Я всю ночь гадал, что бы было, если бы я развязал его.
— Я бы убила тебя, вот что бы было, — заявила она насмешливо. — Как раз на этом узле и держалось все мое одеяние. Если бы ты развязал его, все бы развалилось. На мне под шелком почти ничего не было.
— Гм, я так и думал.
Что-то в его голосе заставило ее взглянуть на него. Он рассматривал рулон шелка, нежно поглаживая ткань.
Ей припомнилось, как они танцевали, а его рука лежала на ее оголенной спине. Она чувствовала его прикосновение, не придавая этому особого значения. Было приятно ощущать тепло его чуть шероховатой ладони. Это казалось абсолютно невинным...
Сэм отвела взгляд, чуть покраснев.
— Я закончила, — резко сказала она, смущенная своими мыслями. Все и впрямь было совершенно невинно. — Пойдем.
Брэд помог Сэм погрузить ткани в грузовик. Полчаса спустя они уже направлялись в салон.
Брэд молчал, а Сэм была слишком поглощена своими мыслями, чтобы вызывать его на разговор. В голове все вертелись его слова о том, что ему хотелось развязать узел на ее платье. Она помнила — он стоял в стороне и наблюдал за тем, как она танцует. Она каждый раз ему улыбалась, но он не отвечал на ее улыбку. По пути домой он был очень молчалив. Весь тот вечер был каким-то странным, почти таким же странным, как то, что он сказал о ее платье. А в словах был почти... эротический подтекст.
Но нет, должно быть, ей почудилось. Брэду, каким она его помнила, и в голову бы не пришли эротические мысли о ней. Пожалуй, единственное, о чем он помышлял, — это компьютеры, он был помешан на них. Она и вообразить не могла, что в те времена его могли посещать чувственные мысли. Может, теперь... Она искоса взглянула на него. Его взгляд был устремлен на дорогу. У Брэда был нос с легкой горбинкой. Твердая линия губ, а подбородок...
Она поспешила перевести взгляд на его шею, крепкую и сильную, и на его предплечья, видневшиеся из-под завернутых рукавов рубашки. Руки лежали на руле спокойно и уверенно. Руки умелого человека, человека, уверенного в своих действиях....