Что-то кроме магии
Шрифт:
С такой точки зрения действия Повелителя выглядели вполне логично. За исключением одного момента...
— Зачем ему множество одновременных смертей?
— Странно слышать подобный вопрос. Или при приеме в организацию вас не посвящали в особенности методов вашего вождя?
— Их не рисковали обсуждать даже в ближнем круге, не то что с новичками, — неохотно ответил Снейп. И тут же едко заметил: — Полагаю, вы, Альбус, лучше меня осведомлены относительно этих самых методов.
— К сожалению, я узнал о них слишком поздно, — Дамблдор никак не отреагировал на сарказм. — Но не будем отвлекаться. Волдеморт
— Но затем все пошло не так, как он рассчитывал, — продолжил мысль директора Снейп. — Обвал придавил лишь одного, и то не насмерть. И Волдеморт воспользовался ситуацией, вернее, тем телом, которое попало в его распоряжение.
— Именно. Если бы Квиринус находился в сознании, ничего бы не получилось. Это вам не крыса.
В какой-то момент Северус увидел себя со стороны: сидит и спокойно рассуждает о жизни и смерти единственного близкого человека. Откуда такое равнодушие? Вот и Дамблдор поглядывает удивленно... Ну уж нет, двадцатилетний чувствительный дурак остался в прошлом, и второй сцены отчаяния вы не дождетесь, господин директор. Только нового вопроса, заданного по-прежнему бесстрастным тоном.
— Почему Волдеморт не попытался завершить начатое, то есть не убил своего носителя?
— Кто знает... — покачал головой Дамблдор. — Чувство самосохранения, свойственное любому живому существу, крайне трудно преодолеть. Возможно, Волдеморт не сумел настолько подчинить себе его волю. Но для попытки ограбления банка влияния все же хватило. Вот только я пока не могу понять, зачем ему магистериум. Допустим, он ухитрился еще при жизни каким-то образом вывести или узнать формулу извлечения, но для обретения вечной молодости и телесного бессмертия нужно иметь само тело или хотя бы его образ...
Дамблдор замолчал на полуслове и просветлевшим взглядом посмотрел на Снейпа. Тот понимающе улыбнулся.
— Хоркрукс, — почти хором произнесли оба.
Жидкость в клепсидре полностью поднялась из нижнего конуса в верхний. Директор вновь перевернул ее и, не отрывая глаз от голубой спирали, заговорил, словно описывал то, что привиделось ему в переливах прозрачной сути водяных часов.
— Лет сорок тому назад Том Реддл приходил ко мне искать должности учителя ЗоТИ. Я отказал ему, и, как понял позже, напрасно. Личности такого масштаба, наделенные мощнейшим умом и лишенные нравственных ограничителей, нуждаются в хорошем присмотре... Но тогда я опасался того влияния, которое он мог бы иметь на школьников. М-да... Коротко говоря, он ушел от меня в раздражении, и Филч позже доложил, что Том вместо того, чтобы сразу покинуть замок, еще какое-то время бродил по нему. Аргус встретил его на третьем этаже и практически под конвоем проводил к выходу. Я принял это за всегдашнее рвение добросовестного завхоза, но теперь почти уверен, что он встревожился не зря. Том, очевидно, что-то спрятал в Хогвартсе, и, скорее всего, это хоркрукс. Может быть, тот самый, что заключен в диадему Ровены.
— Полагаете, она хранится в Тайной Комнате?
— Вряд ли...
Снейп тихо присвистнул. Ему однажды довелось попасть в эту непредсказуемую часть замка, и он хорошо запомнил горы всевозможной рухляди, громоздящиеся в полном беспорядке и уходящие куда-то в темноту невидимого потолка. Найти там маленький серебряный обруч, не будучи даже уверенным, что нужен именно он?
— Все приходит к тому, кто умеет ждать, — продолжал Дамблдор, оторвавшись от созерцания клепсидры. — Очень скоро здесь сойдутся и Волдеморт, и Избранный. Момент истины наступит, когда их пути пересекутся с путями магистериума и хоркрукса.
— Положим, пути учителя ЗоТИ и первокурсника закономерно будут пересекаться минимум раз в день, — Снейп терпеть не мог, когда директор начинал строить высокопарные фразы. Он знал, что старик умеет говорить четко и коротко, но отчего-то временами предпочитает изъясняться, как герой старинных романов. — Выходит, остается им подкинуть магистериум, а к хоркруксу они сами подберутся?
— И мы ничего не узнаем ни о нынешней сущности Тома, ни о причине его тяги к Гарри, — парировал Дамблдор, оставив свой возвышенный тон. — Но кое в чем вы правы: магистериум им действительно подкинем. Как наживку для рыбы. Тома к нему поведет жажда вернуть телесный облик, Гарри — обычное любопытство и желание поглубже влезть в тайну. Это вылитый отец, не сомневаюсь... И хватит морщиться. Я не требую от вас, чтобы вы обожали мальчика. Достаточно того, чтобы вы выполняли свои обязательства по отношению к нему.
— Ладно, — проворчал Снейп. — Выполню. Сейчас меня больше интересует другой вопрос: как вести себя с Квирреллом, когда он появится?
— Как ни в чем не бывало. У нас перед ним преимущество: нам известно о том, кто вторгся в его разум, но он о нашем знании не ведает. Надо максимально долго сохранять в нем эту уверенность.
Северус с усилием вернул на лицо маску деловитой заинтересованности. Предстояло получить ответ на самые мучительные и важные вопросы.
— Есть ли возможность избавить его от Волдеморта?
— Нет, — спокойно ответил директор. — Добровольно он Квиррелла не покинет, а способы изгнания духов такого рода подразумевают неизбежное разрушение телесной оболочки носителя. Но даже в случае добровольного исхода... не знаю, правда, какие обстоятельства могут к этому привести... — Дамблдор прямо взглянул в глаза собеседника: — Ваш друг обречен, Северус. Он или погибнет, или превратится в овощ, как после поцелуя дементора.
Повисла пауза. Один молчал, как казалось, невозмутимо, другой угрюмо глядел исподлобья.
— Скажите... о Лили вы рассуждали так же хладнокровно?
— Война не делит своих солдат на мужчин и женщин, на старых и молодых, — слова падали, будто глыбы льда. — Скорблю по ним? Да. Раскаиваюсь? Нет. Повторяю еще раз: это война.
— Но сейчас же не война! — сдерживаться удавалось с трудом.
— Пока еще не война, — Дамблдор выделил голосом это «пока еще». — Но необходимые и неизбежные жертвы случаются и в мирное время. Хорошо еще, что у нас есть выбор: мальчик или взрослый. Поверьте, мне жаль, но колебаниям тут не место.