Чудовище для красавца
Шрифт:
Графиня поступила хитро. Она как будто бы ударилась головой и будто потеряла чувства: не шевелилась и дышала тихо. На самом деле Сеа Хичтон просто притворилась, выискивая шанс на спасение.
Леонар тяжело дышал и выл бы от боли в ушибленном ударом плече, но боль душевная перекрывала любые боли тела. Он всё никак не мог поверить в происходящее: его любимая Онёр выжила в пожаре и предала его любовь. Как такое может быть?
Братья поставили юного лорда на колени перед сестрой. Мешать диалогу любовников не стали. Лишь между собой перекидывались скабрёзными шутками, да
— Какой взгляд, — смеялась бывшая служанка, — как у побитого на рынке пса. Неужто нет ни одной догадки, за что я так с тобой?
Кляп не дал вымолвить ни слова и Леонар по-простому замотал головой.
— Тогда я расскажу.
Барон Конвалария Папавер не являлся выдающимся человеком, но и никто не мог назвать его в числе ублюдков. Он жил довольно скромно в отличие от прочей знати, имел всего один надел земли и одно поместье, больше походившее на загородный сельский дом. То была земля его покойных родителей, и по бумагам земля, как и дом, не принадлежали ему.
Предприятие барона – маленький цех по изготовлению деревянных шкатулок. Всего несколько рабочих, ручной кропотливый труд и налог, который едва удавалось оплатить. Его жена была из Кеа. И он не узнавал причин позора, за который бедняжку лишили содержания и права наследовать привилегии короля – барон Папавер просто её любил. Он сам был из Ут и никогда не говорил о причинах, по которым одному из братьев досталось всё, а ему ничего.
Баронесса родила ему три сына и дочь. И, не смотря на тяготы жизни на грани бедности, семье удавалось держаться на плаву и быть счастливою четой. Пока не случилось неожиданное.
Манс Фаилхаит получил дарственную на земли барона Папавер по причине смерти единственного Сей Папавер – брата барона Конваларии. По законам королевства Эстар, если в семье больше не состоит людей Сеа, то земли отходят королевству. А оно уже само решает, кому их пожаловать.
Барон немедля отправился с поклоном к новому землевладельцу – виконту Мансу Фаилхаиту, но был изгнан со двора. Он слал письма с курьерами и голубями и ни на одно не получил ответа. Всё, чего он просил, это позволения и дальше жить на небольшом наделе. Но был этого лишен. Вскоре пришли бумаги на выселение и штрафной лист. Расплатиться Конвалария не смог, как и не смог докричаться до виконта.
Неуловимый лорд Манс был так обеспокоен делами фабрик, что упустил из виду творящееся на его земле. Он подписал бумаги, не взглянув. В то время он был излишне тороплив, да и смерть матери сказалась: пришлось уехать и готовиться к похоронам. Точно так же, не вникая в суть, он подписал требование, которое канцелярия короля рассылает, если не получила оплаты штрафов – ссылка на рудники.
Депеша пришла со стражей, и барона увели. Он не выдержал тяжелой работы и умер, а через год умерла и баронесса. Говорили, не вынесла бедняжка страданий. Дети не стали тратить деньги и драгоценности на оплату дома и ушли. Они хотели отомстить за отнятое
И сейчас они к исполнению мечты уже близки.
Кляп вынули и дали слово.
— Ты ненавидишь меня? — не веря в произнесенные слова, Леонар смотрел с надеждой. Ведь могло стать – любовь превозможёт ненависть на его отца. И юный лорд простит её.
— Я ненавижу всю твою семью, — вот как ответила Онёр. Она смотрела сверху вниз на мужчину у её ног и торжественно улыбалась: — И месть за мою семью вскоре свершится. Твой отец отнял у нас отца и мать, а мы отнимем у него единственного сына.
— Неужели ты не любишь меня? — Леонар не желал терять надежду. — А те ночи…
— Люблю? За что? — прошипела бывшая служанка. И притворно захохотала: — Ты просто избалованный мальчишка! Симпатичный, не спорю, ночи с тобой были мне не отвратны, но за что мне тебя любить? Того, чья семья виновна в смерти дорогих мне людей? За что?
Сын виконта молчал, он и сам не знал ответа. Он полюбил Онёр за её нежность и сладкие ночи, а она его… за что его можно было любить? Он не дарил ей дорогих подарков, но она сама их не принимала. Он не разделял с ней боль потери, потому что не знал об этом горе. Он не мог даже взять её в жены, потому что она бесприданница Пай. Он ничего не мог для неё сделать, находясь в неведении, он ничего не мог ей дать, кроме страсти и коротких встреч.
Взгляд сам собой упал на алхимические книги и стол, заваленный бутылками реактивов. Привороты дороги, но если научиться их готовить, найти поставщиков редких порошков и трав, то денег хватило бы и у крестьянки, не то что у разоренного семейства Ут.
— Значит, это ты подливала мне любовные зелья?
— А то! — Онёр гордо задрала голову и самодовольно усмехнулась. Братья её загоготали. — Из своих рук поила, а ты, дурак, послушно пил.
— Я тебя любил!
— Ты любил вкушать со мною зелья и веселиться по ночам, Леонар, — девушка пропела имя не с придыханием, как делала обычно, а с хорошей долей яда. — Ты не любил меня, а я тебя – тем более.
Леонар повис на руках похитителей как преступник на цепях, он потерял надежду.
— Так что же ждет меня и мою семью, Онёр? — слабым голосом спросил плененный лорд.
— Тебя ждет смерть, Леонар, — бывшая служанка вынула из голенища кинжал: — А твою семью – бесславная кончина бездетной пары. О! — она закатила глаза, — им будет больно, как было нам!
— Сестра, — окликнул её Чикут и кивнул на продолжающую притворяться графиню.
— Ах, да, — улыбнулась Онёр, — её, конечно, мы тоже не помилуем.
Сын виконта вскинул голову и побелел лицом.
— Она же вам не сделала ничего плохого! — возмутился он. — Я признаю вину своей семьи, но её вины в гибели вашей родни не вижу! Отпусти её, Онёр!
Бывшая служанка засмеялась:
— Как он запел, — захлопала в ладоши. — Уже готов умолять за эту девку? А клялся, что привез её отцу в устрашение, надеясь убедить его на нашу свадьбу. Лжец!
— Я не лгал! Онёр, я любил тебя. И раз ты не веришь в мое чувство, то я готов погибнуть от твоей руки. Но я молю: не губи невинную! Ты же… не такая…